Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры) - стр. 84

Но о том, чтобы остаться в замке, если граф вдруг погибнет, не было и речи — слишком хорошо я помнила масленые глаза князя, его настойчивые приглашения ко двору, которые Йарра, благо, отклонял — оказывается, я очень болезная особа…

Знаете, в тот вечер я впервые в жизни искренне, истово молилась, желая графу победы. И, на всякий случай, варила яды. Про запас. Мало ли, вдруг в будущем мне не удастся обустроить такую чудесную лабораторию.

*

Наверное, вы сочтете странным, что подобные мысли пришли мне в голову только сейчас, спустя почти пять месяцев после начала войны.

Конечно, я знала, что где-то там, в Лизарии, люди убивают друг друга. Я лично отправила сотни писем с черными голубями, а кладбище, находившееся в трех лигах от замка, пришлось расширять — несмотря на старания лекарей, раненые умирали. Но…

Понимаете, это же Йарра. Лучший ученик Роха, пусть и не закончивший его школу. Я видела, что граф делает с оружием, видела, как на него — безоружного! — нападала двадцатка воинов — и рассыпалась, разлеталась в стороны. Видела, как он вслепую метает ножи и ловит стрелы, видела, как он ездит верхом, — даже я, связав животное флером, на такое не решалась, видела, как плавает — зимой, после Дня Поворота, он нырнул в одну прорубь и вынырнул в другой — в сорока локтях вверх по течению. И спокойно, босиком, пошлепал к замку. Зимой. По морозу. Я в тот день в шубе из чернобурки — очередном его подарке — приплясывала, чтобы не окоченеть.

Да мне даже в голову не приходило, что граф может погибнуть!

А потом я увидела Альери. Альери, огни которой мерцали из-под защитного купола, Альери, чьи стены высотой в четыре человеческих роста защищали маги.

И папа приснился. А ведь его я тоже считала самым-самым…

* * *

Час ночи, два, три. Шесть утра. Тим с синими кругами под глазами, Сэли, уговаривающий меня хоть что-нибудь съесть. Кайн, с ужасом и восхищением глядящий, как я перетираю ягоды белладонны с листами аконита. Ягоды брызгаются, и сок попадает на щеку, на лоб, но я даже не замечаю — помешиваю, измельчаю, процеживаю. Единственное, на чем я сконцентрирована, — слух. Хлопнет ли телепорт? Сколько человек из него выйдут? С какими новостями?..

Десять утра, и в лаборатории нечем дышать от ядовитых испарений, но Уголек не хочет уходить, лежит, прижав нос ко входной двери, из-под которой просачивается свежий воздух. Перерыв я сделала именно из-за нее. Включила вытяжку на полную мощность, открыла окна, промыла глаза, нос и рот — себе и кошке. Повеселев, пантера вцепилась в штанину шотты, вытащила меня во двор, Сэли что-то спросил, а Кайн запихнул в открытый для ответа рот кусок отварной курицы.