Лэшер - стр. 154
Вдруг Эвелин вспомнила, что Гиффорд умерла сегодня утром!
А она, Эвелин, шла по Сент-Чарльз-авеню в особняк на Первой улице, начисто позабыв о том, что ее несчастное, всем досаждающее и вечно изматывающее всех и вся своим беспокойством дитя совсем недавно простилось с жизнью!
«Почему я не почувствовала это? – спрашивала себя Эвелин. – Джулиен, почему ты не пришел и не предупредил меня заранее?»
Помнится, полвека назад за час до смерти Джулиена она слышала его голос, который раздавался где-то возле ее дома. Эвелин подскочила к окну и широко распахнула его, впустив в дом порыв шквалистого ветра с дождем. Увидев Джулиена внизу, Эвелин мгновенно догадалась, что это был не тот Джулиен, которого она знала, не настоящий. Вместе с этим пониманием ее осенила страшная мысль: она подумала, что он умер, и очень испугалась. Джулиен, у которого был такой веселый, такой жизнерадостный вид, помахал ей рукой. Рядом с ним стояла огромная темная кобылица.
– Au revoir, ma chérie![26] – крикнул ей он.
Стремглав пробежав десять кварталов, она взобралась по уже знакомой шпалере к окну знакомой комнаты и, приподняв раму, увидела его глаза, еще живые глаза, которые были устремлены на нее.
– О Джулиен, – воскликнула она, – я слышала, как ты звал меня. Я видела тебя. Видела воплощение твоей любви.
– Эви, – еле слышно прошептал он. – Эви, я хочу сесть. Помоги мне, Эви. Я умираю, Эви! Это вот-вот случится. Это совсем рядом!
Никто никогда не узнал, что в этот роковой час она была рядом с ним.
На улице бушевала буря. Избиваемая хлесткими ударами дождя, Эвелин прижалась к крыше террасы, прислушиваясь к тому, что происходило в комнате за окном. После того как закрыли и привели в порядок тело покойного, никому не пришло в голову выглянуть наружу. Домочадцы были озабочены только тем, чтобы оповестить всех родственников и знакомых о случившемся. А Эвелин все это время сидела на крыше, прижавшись к дымовой трубе, и, взирая на вспышки молнии, думала: «Почему ты не убьешь меня? Почему я еще жива? Теперь, когда мой Джулиен умер».
– Что он тебе подарил? – допытывалась у нее Мэри-Бет каждый раз, когда они виделись, на протяжении долгих лет.
Мэри-Бет не без любопытства разглядывала Лауру Ли, слабую и тщедушную малышку, отнюдь не внушавшую никому желания себя потискать. Мэри-Бет всегда знала, что ее отцом был Джулиен.
Бедную дочурку Эвелин, казалось, все разом возненавидели.
– Жалкое отродье Джулиена, – говорили ей. – Посмотри-ка, да у нее такая же метка ведьмы, как у тебя!
Что же в этом было плохого? Всего-то лишний маленький пальчик на руке. К тому же большинство людей никогда на него не обращали внимания. Лаура Ли была очень застенчива – качество, которого в школе Святого Сердца не было и в помине.