Лемурия - стр. 22
– Я летел в Лондон на конгресс… Мой доклад «Проблема недостающего звена в эволюции человека». Это новое слово в науке! А теперь… Ничего. Ни доклада, ни Уины…
Мы вышли на берег озера. Тем временем, вернулся Полковник.
– Следы ведут в узкое ущелье среди скал, – сообщил он. – Без всякого сомнения, оттуда и пришли наши незваные гости…
– Это были неандертальцы, – объявил профессор, глядя на него с лихорадочным блеском в глазах.
– Что? – недоуменно уставился на него Полковник.
– Неандертальцы, – повторил Бенджамин, странно поигрывая пальцами.
– Вижу, многое изменилось тут, пока меня не было, – усмехнулся Полковник. Потом он продолжил:
– Кем бы ни были эти люди, они объявили нам войну. Силы неравны. Они на территории, которую знают, как свои пять пальцев. А у нас нет никакого оружия, чтобы ответить на их вызов, не считая факела да каменного топора.
– И еще копье, которым был убит бедняга Ричард. Его дикари не унесли с собой, – сообщил я, показывая свою находку. Полковник вперил в меня свой пронзительный и суровый взгляд:
– Мистер… как вас там?
– Дуглас, – подсказал я.
– Мистер Дуглас, вы решили воевать с аборигенами, превосходящими нас числом, с помощью этого орудия?
Я не нашел, что сказать в ответ, а Полковник, не удостаивая меня больше вниманием, продолжил:
– В данной ситуации я вижу только один выход – отгородиться от них стеной. Благо, то ущелье, через которое они вторглись в нашу долину, шириной от силы футов в тридцать, не больше.
– А как же Уина? – плаксиво возразил Бенджамин, и его голос дрогнул от слез, подступивших к горлу.
– Да. Неужели мы не пойдем на выручку нашим женщинам? – поддержал я профессора. – Ведь эти дикари с ними могут сделать все что угодно – убить, изнасиловать…
– А я разве сказал, что мы не пойдем? – повысив голос, грубо парировал мой оппонент, не глядя в мою сторону. – Я сказал, что война только началась, и прежде всего нам необходимо обеспечить надежный тыл, чтобы не было новых жертв. Или, быть может, вы защитите нас от очередной ночной вылазки этих дикарей?
Полковник взглянул на меня исподлобья, и мне даже стало как-то не по себе. Но он, не довольствуясь силой своих аргументов, поставил этот вопрос на голосование. Все наше крохотное общество, состоящее из трех десятков мужчин и одной женщины, дружно подняло руки. Я на этот раз проголосовал последним, а профессор и вовсе воздержался. Он отошел в сторонку и, тихо всхлипывая, предавался горю…
Однако прежде чем идти возводить стену, которая, по замыслу Полковника, должна была нас, как римлян в Британии, обезопасить от аборигенов, мы предали погребению тела наших павших товарищей. Мы нашли место чуть поодаль от берега озера, где земля была вперемешку с песком, и принялись копать. Я помогал себе топором, другие – камнями и палками. К вечеру совместными усилиями нам удалось вырыть довольно глубокую яму, куда мы перенесли тела Ричарда и другого человека, имени которого я, увы, так и не узнал. Их мы засыпали землей и заложили сверху камнями, так что получился небольшой погребальный холмик. Потом мы выстроились вокруг него для гражданской панихиды. Однако никто не решался произнести ни слова о покойных. И тогда заговорил я: