Леди Ректор (не) хочет замуж. - стр. 18

Поскольку на дворе стояло лето, даже такое специфическое, как в этом году, никаких вещей мужчина больше не привез.

А лето действительно стояло, совсем не похожее на нормальное.

Нормальное – это когда тепло стоит месяц, другой.

А нынешнее – неделю жара, десять дней холодина и дожди проливенные.

Не то чтобы Володя был так уж зависим от этаких сюрпризов погодных, честно сказать, он их раньше редко когда и замечал, но погреться в лучах солнышка любил.

Хотя, с этими мигренями, пожалуй, что и приобрел метеозависимость.

Частенько Вова вспоминал свое детство, в котором однозначно трава была зеленее, солнце светило ярче и грело дольше, и, колбаса была колбасой.

И мороженое! Мороженое было мороженым.

Наш физик-теоретик, который просто не мог быть никем другим, мороженое любил как редко какой мужчина, и разбирался в нем также хорошо, как и в теоретической физике.

Тут Володя затряс головой, пытаясь таким образом отвлечь свои мысли от любимого продукта, потому как в такое время его точно не найдешь, да и с селом по утру надо познакомиться.

– Решено! Вот умоюсь с дороги, и сразу в кровать, – объявил мужчина, и направился умываться.

Однако умыться так сразу не удалось. И не так сразу тоже.

Вода просто отказывалась литься из крана, и, несмотря на наличие душевой кабины, толку от нее был ровный ноль.

Володя плюнул с досады, и, скинув подмоченные дождиком кроссовки, натянул старые дядины резиновые сапоги.

С неохотой вышел на крыльцо и в удивлении замер.

6. Глава 5

Дождь, который все это время нудно лил, заменяя календарное лето натуральной осенью, прекратился. Над землей стояла дымка, и воздух был напоен такими ароматами, что у непривычного горожанина закружилась голова.

Закружилась, и мужчина ухватился за косяк, уже готовясь к очередному приступу. Однако, к его глубокому изумлению, никакого приступа не последовало. Толстая злая игла со всего размаху не проткнула оба виска, как это бывало обычно, вызывая тошноту и желание просто лечь и помереть.

Вовсе нет.

Головокружение постепенно прекратилось, и Володя открыл глаза, все еще придерживаясь за дверь.

А потом решительно ступил в окружающий его необычный мир, вдыхая непередаваемые запахи. Мир встретил его недовольным кваканьем лягушек, прыснувших из-под сапог, и напугавших бравого физика до смерти.

Он схватился за сердце, высказался, как обычно в таких случаях высказывается любой русский человек, независимо от степени образования и общей культуры.

Словесная формула, веками используемая в быту, помогла.

– Брысь! – даже крикнул Володя вслед лягушкам, которые издевательски квакнули и бодро поскакали к ближайшей луже, не сильно-то и испугавшись нового хозяина.