Культурогенез и культурное наследие - стр. 49

. Следуя за Уайтом, он полагал, что деятельность общества оказывается тем успешнее, чем более обширные и доступные источники энергии ему удается найти и освоить. К этому результату могут привести любые особенности социальной организации или идеологии, которые в этом случае станут с большей вероятностью сохраняться и воспроизводиться, но никакой универсальной зависимости между воспринятыми обществом идеями, его структурой и размерами, с одной стороны, и его материальным благополучием и технологической оснащенностью – с другой, не существует. Любые случайно возникшие элементы культуры, которые почему-либо способствуют технологическому прогрессу, имеют более высокие шансы на выживание, нежели те, которые такой прогресс тормозят, но речь идет о вероятности, а не о жесткой функциональной зависимости. Существуют также нейтральные культурные формы (те же сюжеты мифологии, например), которые способны вступать в самые причудливые сочетания и друг с другом, и с различными типами общественной организации.

Вскоре после того как в 2001 г. был напечатан первый вариант данной статьи, вышла книга А. В. Коротаева с характеристикой эволюционизма в его современной трактовке[120]. За ней последовали и другие[121]. Многие положения неоэволюционистской концепции были раскрыты Коротаевым также в его послесловии к переводу «Социальной структуры» Дж. Мердока[122]. Давая определение эволюции, Коротаев следует за Г. Классеном, согласно которому она есть «процесс структурной реорганизации во времени в результате которой возникает форма или структура, качественно отличающаяся от предшествующей формы». Социальная эволюция не раскладывается на стадии и пути, но представляет собой меняющееся под воздействием разнообразных факторов «многомерное пространство-поле». Факторы могут быть оценены прежде всего по двум шкалам – «сильные – слабые» и «направленные – ненаправленные». Они действуют неодинаково в обществах разной величины с разными моделями социального и политического устройства. Направленность ряда факторов обеспечивает наличие долговременных и мощных тенденций (но не законов!) в развитии общества, касающихся главным образом демографической плотности, величины и сложности коллективов и технологического прогресса. Механизм формирования подобных тенденций еще в 1970-х гг. блестяще описал Р. Н. Адамс[123].

Сходство, существующее между принципом естественного отбора в биологии и в культуре, не метафорическое, а существенное, ибо культуру можно в равной мере рассматривать и как набор знаков, интерпретируемыми ее носителями и сторонними наблюдателями, так и как совокупность самокопирующихся элементов, бессознательно воспроизводимых людьми