Кукловод и концепция Истинных. Императорский отбор. - стр. 39

- Это торговля, господин Ноэль. Каждый день задержки приносит мне убытки. Я позабочусь о том, чтобы порт Литоны все мне возместил.

- Не забывайтесь, Вук! – начальник причала побагровел. - Вы не подданный Империи. Можете судится сколько хотите. Может вам что и возместят… в порядке очереди.

- Зато мне возместят без очереди. – меня как всегда, никто не спрашивал, но так уж вышло. – Как соучредитель господина Вука, я тоже несу убытки.

- Вы вообще кто, дамочка? – при последнем слове Ноэль глянул на меня и скривился. Как знакомо!

- Баронесса Медведева, подданная Его императорского Величества Арманда Пятого и приближенная к императорскому двору.

- Никогда о вас не слышал. – возмутился чиновник.

- Надо читать газеты. – Вук смотрел на толстяка как на провинившегося школьника. – Новый император успел многое изменить в стране, а вы отстаете от жизни. О новой баронессе писали все, кому не лень еще пару недель назад.

Господин Ноэль нервно сглотнул и переменился в лице, напомнив мне персонажа из рассказа Чехова. Теперь это был очень внимательный и исполнительный чиновник.

- Что же сразу горячиться? – воскликнул он раболепно. – Свободные места еще есть. Так, давайте посмотрим… Вот, пятое место у главного причала. Вам подходит?

Уже через пару минут портовый работник специальными флажками передавал сигнал капитану «Вестника рассвета», и судно начало швартоваться.

- Мне нравится ваш подход. – сказал Вук, когда с корабля уже спускали сходни. – Кажется, я не ошибся, предлагая вам партнерство. Не желаете подняться на корабль, баронесса.

Хм? Ну не похитят же меня в самом деле! А что, времени у меня еще достаточно.

- С удовольствием. – кивнула я своему спутнику. – Надо же иметь представление о том, на что я подписываюсь.

Вслед за Ианом я ловко поднялась на палубу.

- Якорь мне в печень! Хозяин, зачем вы привели на мой корабль бабу? – капитан брига был не очень приветлив. – Женщина на корабле – к беде!

Широкоплечий и поджарый капитан, даже не смотря на свою форму и военную выправку, больше походил на пирата, чем на капитана торгового судна. Ярко-рыжие волосы торчали из-под фуражки во все стороны как ржавая проволока, несмотря на то, что ноги у него было две, на правую он немного прихрамывал, ко всему этому можно было добавить цепкий взгляд широко посаженных глаз и привычку «цыкать», обнажая вставной золотой зуб. Образ завершала крупная серьга в ухе. Уж не помню, в каком ухе в моем мире полагалось носить серьгу пиратам, а в каком – меньшинствам, но надеюсь, что капитан не ошибся… Для полной картины не хватало только попугая на плече, кричащего «Пиастры! Гони пиастры!».