Размер шрифта
-
+

Крылья пепла - стр. 18

– О! Это специальный ритуал, доставшийся по наследству от чистокровного эльфийского предка, – таинственно поблескивая ярко-голубыми глазами ответил Эйт. – Выполнять рекомендуется исключительно по утрам, наедине с собой и думая о возвышенном.

– О чем это?

– О бабах.

– И что же за ритуал такой? – заподозрив подвох, уточнил Хафтиз.

– Старая тайна, но тебе, как давнему приятелю, скажу. Шепотом и на ухо.

И сказал.

Хафтиз сначала по упомянутому уху съездить хотел, а потом передумал и заржал.

– Ну и бесстыжий же ты, Вейне.

– Хаф, мне далеко за сотню, как думаешь, можно меня чем-то в этом плане удивить?

– И насколько далеко за?

– Старая тайна, но тебе, как давнему приятелю, скажу. Шепотом и на ухо, – сверкая улыбкой, заявил Эйт. – И наемщику нашему то же самое сказать хотел.

– Что не сказал?

– Деньги. И Ведере, – коротко отозвался Эйт и дальше молчал, и Хафтиз понял, что деньги тут не главное.

֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍

[1] Таа́н’эльвен – соловей, буквально ночной певец (таа́н – ночь, эльвие́н – песня)

8. Глава 7

Глава 7

Когда вернулись, времени осталось как раз вещи забрать и заказанные заранее Фредеку мешки со съестным, и дотащится до Торговых ворот. За ними собирался обоз: фургоны, хозяйский жилой и те, что везли самый дорогой и требующий специального надзора товар – в голове, в середине два фургона с теми, кто едет без товара, и колесные места, выкупленные мелкими торгашами и купцами средней руки, замыкали охраняемую часть тяжелые телеги. В самом хвосте пристраивались попутные, оплатившие право ехать в обозе, но не охрану. И случись что, спасать себя и свой скарб будут сами.

Как только отметились, обозничий тен’Вилий, мрачный сутуловатый мужик, показал, где найти большого, так звали главного охраны, и выделил лошадей. Хафтизу было начхать, лишь бы не слишком старая и заезженная, а Вейне носом покрутил и заявил, что лучше пешком пойдет или на телеге поедет, чем на «этом». Обозничего с рассвета уже все задергали, Эйта он знал, а потому с удовольствие послал его и его претензии лесом.

– Можешь хоть пешком, хоть на ушах, мне одинаково ровно, – заявил тен’Вилий. – Бери под уздцы эти четыре копыта, а своими двумя вали к большому, пусть сам с тобой валандается, Эйт. Вы опоздали, поэтому – что осталось. Мне еще попутных по головам пересчитывать и проверять, все ли дорожную оплатили.

Когда Хафтиз увидел главного охраны, а вернее, его выдающийся нос, первое, что он захотел сделать – стреножить Эйта. Хаф не знал, что между этими двумя произошло, но ненавидели они друг дружку до зубовного скрежета. Вейне как раз столбом замер, зубы сцепил, уши белые от бешенства и вроде как воздух вокруг него дрожит. Предостерегающе цапнул за руку, и в голове тоненько зазвенело, а по коже колючками прошлось.

Страница 18