Кровавые девы - стр. 41
Кеб довез его до садов Таврического дворца. Оттуда Эшер дошел до особняка, где жила леди Ирен Итон. Дни удлинялись, однако смеркалось довольно быстро. За завтраком и во время многочисленных поездок в кебах Эшер прилежно читал самые свежие письма из связок, полученных от Исидро. Пока что прочитанное свидетельствовало, что по крайней мере в одном Голенищев не ошибался: серьезных, близких знакомств леди Итон ни с кем из живых не водила… но ведь Исидро надеялся что-то найти! Обогнув конюшни и каретные сараи на задах шеренги особняков, он перелез через калитку, пересек голый сад (простенькие живые изгороди, о которых без труда позаботится любой приходящий дневной садовник, и множество мощенных камнем дорожек) и обнаружил, что кухонная дверь, как и парадная, заперта на английский замок – вполне современный, годами этак пятьюдесятью новее особняка.
Полумрак внутри внушал нешуточную тревогу. По всем впечатлениям, завладеть логовом леди Ирен Голенищев с «птенцами», пожалуй, поостерегся бы – тем более заподозрив, что с хозяйкой стряслось нечто скверное, да и найти в ее резиденции хозяина-соперника, Даргомыжского, Эшер тоже, пожалуй, не ожидал. Тем не менее за порогом опустевшего дома волосы на темени поднялись дыбом: следовало полагать, петербургские вампиры приглядывали за особняком после наступления темноты.
«Кого же она принимала здесь? – гадал Эшер, поднимаясь широкой, изогнутой полукругом лестницей, ведущей из вестибюля наверх. – Кого хотела поразить греческими статуями и парчовыми занавесями? Сама ли играла на громадной золоченой концертной арфе, установленной в зале для музицирования? Не вел ли один из этих, по-кошачьи желтоглазых, маячивших за спиной графа Голенищева минувшей ночью, с нею бесед о чем-либо помимо охоты?»
– С охотой для многих из нас связано буквально все, – рассказывал Исидро одной из ночей в купе «Норд-Экспресса»[22], пока в темноте за окном мелькали шахматной доской, словно чудесная страна по ту сторону зеркала, плоские земли Голландии. – Некоторые находят удовольствие в совместной охоте – по двое, по трое разом, с выбором и дележом жертв, загодя запланировав, где и когда…
Тонкие, бледные пальцы вампира без устали тасовали карты. Раскладывать пасьянсы невообразимой сложности, такие, что и за логикой частенько не уследишь, он мог часами.
– Понимаете, убивать бедняков слишком просто и посему скучно. Что до богатых – даже до этих лощеных, спесивых купчишек, толпами порождаемых миром в сии времена всеобщего упадка и вырождения, – любому вампиру быстро становится ясно: да, их крайне не любят, но непременно хватятся. А всякий живущий вечно вскоре обнаруживает, что вечность состоит из множества, множества часов бодрствования, и эти часы необходимо чем-то заполнить.