Кошки ходят поперек - стр. 43
Интересно было бы узнать телефон…
– Да при чем тут это? – растерянно спросил я. – При чем тут магазин? Мы просто подрались, я же говорю…
– Просто подрались? – Зучиха неожиданно перешла на проникновенный тон. – Значит, вы просто подрались… А ты знаешь, что твое избиение Гобзикова – это не что иное, как проявление социальной нетерпимости?
– Какая нетерпимость…
– Руководство Лицея не потерпит нетерпимости, Кокосов! – Зучиха неожиданно стукнула мамонтом по кафедре. – Не потерпит!
Класс затих.
Зучиха треснула по кафедре уже кулаком, мамонт свалился на пол.
– В соответствии с Уставом Гуманитарного Лицея им. М.Е. Салтыкова-Щедрина ученику лицея Кокосову Евгению выносится второе в этом году дисциплинарное предупреждение!
Пригвоздила Зучиха. Меня. Кстати, первое предупреждение я получил за пререкания с самой Зучихой, еще осенью. А с тех пор паинькой просто был.
– Дисциплинарное предупреждение! – повторила Зучиха.
Класс охнул. Чепрятков злорадно хихикнул.
– Чепрятков! – Зучиха тут же явила снайперско-педагогические качества. – Я бы на твоем месте не радовалась! У тебя у самого уже два предупреждения!
Чепрятков злорадствовать перестал.
– И чтобы положить наконец конец кокосовщине, родительский комитет постановляет. Ты, Кокосов…
Интересно, подумал я, когда это они успели постановить? Вроде бы подрались-то мы совсем недавно, а поди ж ты, родительский комитет постановил…
Зучиха снова пронзила меня мизинцем.
– Ты, Кокосов, должен будешь извиниться перед Гобзиковым. Всю процедуру извинения ты должен будешь записать на видеокамеру и предоставить видеоотчет в родительский комитет.
Я оторопел. Зучиха в самом деле шагала в ногу со временем, в самом деле внедряла новые технологии. Крапива какая…
– Как? – спросил я. – Извиниться перед…
Чепрятков заржал.
– Вот именно, – безапелляционно сказала Зучиха. – И предоставить видеоотчет!
– Да вы что… – пытался подать я голос разума.
– За исполнением данного вида наказания родительский комитет обязует проследить отца – Кокосова Валентина Сергеевича.
Старый привстал из-за парты и мелко поклонился. Мне стало совсем тошнотно и гнусно.
– Кокос, сделаешь мне копию! – попросил Чепрятков.
– Чепрятков! – оборвала Зучиха. – На тебя Аверьян Анатольевич мне уже тоже жаловался!
– А я ничего, – облез Чепрятков. – Это не я Гобзикова покалечил, это Кокосов. О, этот Кокосов! Чудовище насилия, бич всех приличных людей нашего славного Лицея. Всех затерроризировал! Он, между прочим, и мне угрожал…
Класс засмеялся.
– Чепрятков! Прекрати балаган!
Чепрятков вздохнул и уткнулся в свой сотовый, доламывать тетрис.