Кошки ходят поперек - стр. 45
– А может, это из другого класса кто? – Антон Бич попытался перевести стрелки.
– Другим классам я тоже рекомендовала, я к вам не к первым пришла.
В голосе Зучихи лязгнул супертитан.
– Если у кого-то не хватает смелости признаться самому, пусть это за него сделают его товарищи.
Вот как, однако.
Я перепугался. Перепугался, что Лара сейчас возьмет да все и расскажет. В конце концов, я ведь ее совсем не знаю. Мне очень хотелось обернуться в ее сторону и подать незаметный знак, но я чего-то боялся.
– Повторяю свой вопрос. – Зучиха из-под очков оглядывала класс. – Если кто-то имеет информацию, касающуюся субботнего происшествия, то пусть он сообщит. В противном случае…
– Гобзиков пусть платит, – неожиданно предложил Чепрятков. – Пусть он.
Класс промолчал. Это был, пожалуй, перебор. Перебор в смысле подлости. На мелкую подлость коллектив был, в общем-то, согласен, подличать по-крупному не хотелось никому. К чему обременять по пустякам совесть?
– Я говорю, пусть Гобзиков платит, – повторил Чепрятков. – Черви, как вы считаете?!
И Чепрятков грозно обернулся к классу.
– Я вас, кажется, спросил?!
Зучиха наблюдала за происходящим. Не без удовольствия.
– А почему он? – возмутилась вечно справедливая Зайончковская.
– А почему не он? – спросил в ответ Чепрятков.
– Но ведь не доказано, что это он сделал! – спорила Зайончковская.
– Доказано – не доказано, какая разница… Пусть Гобзиков платит. Я верно говорю?
Антон Бич отвернулся, сделал вид, что не слышит. Каратисты и гаишные близнецы робко кивнули. Некоторые другие тоже кивнули. Кивнули и одновременно не кивнули, сделали головой движение, которое можно было истолковать и так и так.
Лара продолжала изучать стену. И что там на стене этой интересного? А может, это вызов? Изучая стену – изучаешь мир?
Старый от удивления перестал раскладывать свой телефон. День чудес продолжался.
Кстати, наверное, тогда все по-настоящему и началось. Странное время.
– Гобзиков. – Чепрятков выбрался из-за стола и принял позу римского сенатора. – Это, без сомнения, Гобзиков. Во всяком случае, никто не против. Не против ведь? – строго спросил Чепрятков. Судя по тишине, большинство моих одноклассников было не против.
– Да он это, – сказала Мамайкина. – Гобзиков. Он вообще себя безобразно ведет, про девочек разные гадости рассказывает…
Я хотел оборвать Мамайкину, сказать ей, чтобы заткнула свой тупорылый рот, но не оборвал. Промолчал как собака. Почему-то.
– Кстати, весьма может быть, что это и на самом деле Гобзиков, – подтвердил Шнобель и подмигнул мне. – У Гобзикова нелады с физкультурой, а скоро ведь зачеты. Он бы их вряд ли сдал. Так что если искать мотивы…