Королевская щука - стр. 27
Стыд и унижение были невыносимы, Максу захотелось умереть. Распугав подгулявших кошек, он пробкой выскочил из подъезда, только дверь ухнула за спиной.
Вдохнув холодный ночной воздух, Макс рванул от чужого дома, промахнул двор и внезапно замер, почти физически ощутив, как натянулись нити, связывающие его с Талли. Ноги не шли.
Поднял глаза к темным окнам, взглядом проник сквозь оконные переплеты…
В черном провале угадывались пустота и одиночество.
Почему? Почему она не верит ему? Он семимильными шагами идет на сближение, открыл свое сердце, а Талли окружила себя крепостной стеной, или как там у них это называется, накрылась куполом – в общем, неважно как, но Талли ускользала.
Слезы закипали на глазах, Макс утирал их кулаками весь обратный путь. Он плакал не о себе – он плакал о Талли. Откуда-то возникла уверенность: сейчас, в эту минуту ей хуже, чем ему.
Он не успокоится, не отступится и не сдастся. Он сумеет доказать, что ему можно верить.
Утром купит какой-нибудь дорогущий букет, приедет в Центр поддержки… кого-то там (Макс все время забывал, кого поддерживает Центр) и скажет, что любит ее. И никогда не разлюбит. И никогда не обидит ее, и не будет давить. Она станет его Музой, его мотиватором. Он станет ее опорой и защитой, ее крепостной стеной. Нет, не стеной. Лучше просто – ее озоновым слоем, средой обитания.
Проведя остаток ночи и часть утра среди мрачных сновидений, Макс проснулся поздно. Торопливо, не чувствуя вкуса, проглотил кофе и поехал на цветочный рынок.
В Центр он явился с букетом из одиннадцати роз. С сильно бьющимся сердцем поднялся по ступенькам, пробежал глазами вывеску: «Центр психологической поддержки приемных родителей и детей». То, чем занималась Талли, показалось Максу далеким и непонятным, как выращивание картофеля на Марсе.
Немногочисленный коллектив Центра в это время подался на обед, и Макса с нескрываемым любопытством рассматривали несколько пар глаз.
– А вы к кому? – не утерпела приятная большеглазая, сдобная, как булка, особа.
– К Талли Тимуровне, – робко улыбнулся Макс. Он находился во власти иллюзорного чувства, что это вторжение в мир, где царит Талли, сделает их чуточку ближе, и волновался.
– Кабинет налево. – Интерес в глазах особы сменился скукой.
Робея все больше, Макс остановился перед дверью с табличкой «директор», побарабанил костяшкой согнутого пальца по темному дереву, не дождавшись ответа, потянул ручку и просунул голову.
Взгляд уперся в огромный рабочий стол, за которым терялась Талли.
В кабинете она была не одна.
Боком к ней, за столом поменьше, сидела унылая пара, по всем признакам – семейная. В воздухе неуловимо присутствовало напряжение, и Макс торопливо прикрыл дверь.