Конец всех песен - стр. 37
– Вашей фигуре позавидовали бы всюду, – сказала на примерке Амелия, немного смутившись после своих слов. Джерек покачал головой:
– И в столице, и в провинции.
– Я плохо знаком с древней модой.
– Лорд Джеггед оценил бы. Надеюсь, он там! Джерек поигрывал вересковой трубкой, которая, как казалось миссис Андервуд, придавала ему зрелый и мужественный вид.
– Он наговорил много лишнего на прощанье, – сказала она. – И вряд ли раскаивается в своих словах. Я помню, как однажды брат девушки, которую я знала по школе, составил нам компанию во время каникул… Он относился ко мне надменно, и я думала, что не нравлюсь ему. Под конец он отвез меня на станцию, по дороге не проронив ни слова. Мне было неловко, я чувствовала себя обузой. Я вошла в поезд, он остался на платформе. Когда поезд тронулся, он побежал рядом с ним, зная, что мы больше не увидим друг друга. Он покраснел, как малина, когда выкрикнул те слова, – она стала изучать серебряный кончик своего зонтика.
Джерек увидел на ее губах мягкую улыбку – все, что он мог увидеть на ее лице, закрытом полями шляпы.
– Какие слова?
– О! – она взглянула на него лукаво. – Он сказал: «Я люблю вас, мисс Ормонт!» – вот и все. Он признавался в этом, потому что мы расставались навсегда.
Джерек засмеялся.
– И, конечно, шутка состояла в том, что вы не были этой мисс Ормонт. Он перепутал вас с кем-то другим?
Его удивило, почему и тон, и выражение ее лица вдруг изменились, хотя она, казалось, оставалась веселой. Она снова занялась зонтиком.
– Моя девичья фамилия была Ормонт, – сказала она – Когда мы выходим замуж, мы берем фамилию нашего избранника.
– Великолепно! Тогда я могу однажды стать Джереком Андервуд?
– Вы дьявольски хитры в методах преследования своих целей, мистер Карнелиан. Но меня не поймать так легко. Нет, вы не станете Джереком Андервудом.
– Ормонт?
– Мысль забавная, даже приятная, – она оборвала себя, – даже самый ярый радикал никогда не предлагал, к моему сожалению, такие изменения! – улыбаясь, она проговорила. – О дорогой! Какие опасные мысли вы внушаете в своей невинности!
– Я не обидел вас?
– Когда-то вы могли сделать такое. Меня шокирует, что я не шокирована. Какой плохой женщиной я оказалась бы сейчас в Бромли!
Он с трудом понимал ее, но не беспокоился об этом. Откинувшись на спинку кресла, Джерек зажег вересковую трубку (познаний Амелии было недостаточно, чтобы раскурить ее по-настоящему). В позолоте солнечного сияния, в гармонии небес с воздушным нарядом его возлюбленной Джерек находил ни с чем несравнимое очарование. На других аллеях он заметил экипажи – они спешили к эпицентру торжества. Причудливая копия Герцога Квинского – на красном плюше гигантской громады вычурные золотые вензельки – только продолжала его опыты в области девятнадцатого столетия.