Конец «Сатурна» - стр. 27
– Это сокращение слов: производитель работ.
– То есть, проще говоря, рабочий?
– Нет. Он над рабочими, он непосредственный руководитель работами.
– О! – удивленно сказал Фогель. – Смотри, кого увидел наш одноглазый! В общем, фигура стоит того, чтобы на нее тратить деньги?
– Вполне.
– Спасибо, Крамер. И теперь вы можете идти досыпать. Извините, но, видите, вы мне действительно были нужны.
– Я измотан до крайности, – грустно сказал Рудин. – Начальство думает, очевидно, что я двужильный. Еще месяц такой работы, и я свалюсь, честное слово.
Фогель сочувственно посмотрел на него и сказал:
– Я поговорю об этом с Зомбахом. Спокойной ночи.
– Спасибо.
Возвращаясь к себе, Рудин не чувствовал ни малейшей усталости. Придя домой, он написал донесение Маркову.
«Сообщаю данные о двух агентах. Первый – в Москве. Кличка – Марат. Этим именем подписывает радиодонесения. Живет у родственников в доме, отделенном узким переулком от здания Всесоюзного радиокомитета. Из своего окна видит там на втором этаже большой кабинет, обладатель которого сидит у окна. Агент предлагал покушение на обладателя кабинета. Решили, что эффективнее взрыв здания.
Второй находится в Ясной Поляне. Работает на восстановлении музея. Кличка – Циклоп, он с одним глазом. В настоящее время пытается вербовать прораба ремонтно-восстановительного поезда. Привет. Рудин».
В одиннадцать тридцать утра эта шифровка была у Бабакина. В двенадцать десять ее уже читал Марков. В двенадцать пятьдесят в Москве ее положили на стол Старкову. В тринадцать тридцать две бригады оперативных работников уже занялись розысками Марата и Циклопа. Надо было взять их под наблюдение.
Весь день у Рудина было приподнятое, веселое настроение. Даже возня с пленными не показалась ему тягостной, хотя перед ним, как на подбор, проходили скользкие, омерзительные личности, готовые за чечевичную похлебку на все. На все, но не на то, чтобы стать квалифицированными агентами абвера. Рудину стало даже смешно при мысли, что его товарищи там, в Москве, могут обидеться на него за то, что им приходится иметь дело с этим дерьмом. Нет, нет, господа, как угодно громко и цветисто называйте свои усилия – тотальный заброс, насыщение советского пространства гнездами абвера, – все равно главным вашим контингентом были и будут вот эти подонки, не имеющие ничего общего с нашим народом. А их руками многого вам не сделать…
Вечером Рудин пошел ужинать. И как только вышел на улицу, к нему ни с того ни с сего прицепился смешной и глуповатый мотивчик на слова «…что без воды и ни туды и ни сюды». Впрочем, не так уж ни с того ни с сего: они с женой распевали эту песенку в прошлом году на даче. Это была первая их дача. Не имея опыта, они сняли тесный и жаркий верх. За водой приходилось ходить к колонке почти за километр. Если жена запевала: «Без воды и ни туды и ни сюды», – это означало, что Рудину надо брать ведра и идти по воду. Но все это они принимали легко. Жизнь казалась такой прекрасной и безмятежной!