Когда-то я была злодейкой - стр. 37
«Мне так стыдно, боже…» – корил себя советник, снова и снова переживая сцены откровений Темперанс, вспоминая написанное на страницах ее дневника, лица вернувшихся близняшек, отчаянное выступление Лиззи в день совершеннолетия, детали отчета об условиях жизни пансионерок и схеме их «трудоустройства».
***
-Да, Лиззи, я очень хочу, чтобы вы остались. Не только потому, что мне нужна твоя помощь в управлении пансионом, но – и это главное – потому, что я очень хочу и изо всех сил постараюсь стать вам настоящим отцом, а не строкой в паспорте. Я виноват перед вами троими, страшно виноват перед вашей покойной матерью!
- Прошу, дайте мне возможность хотя бы частично загладить эту вину, позвольте мне узнать вас заново, позаботиться о вас искренне, заслужить ваше прошение! – мужчина с мольбой смотрел на серьезную и собранную старшую дочь, ожидая ее ответа со страхом и надеждой.
Елизавета Хмырова видела, что мужчина искренен: уж это она умела различить в череде эмоций других людей, благо, жизненный опыт имелся.
Отец «тела» за несколько суток пережил потрясение, подобное тому, что пришлось и на ее душу, поэтому она хорошо его понимала. Да и возраст мужчины был если не равный, то близкий ей прошлой, так что считать его было несложно.
Ей дали второй шанс, кто она такая, чтобы отказать товарищу по несчастью? Лично Лисе было фиолетово на его страдания – заслужил, но Джейн и Джулия? Девочки-то нуждаются в родном человеке!
Хмырова сейчас не была настолько уверена в себе, чтобы честно заявить, что она справится с их потребностью в любви – ей бы самой с собой до конца разобраться. Нет, она будет стараться, она уже это делает, но впереди долгий путь, и если небеса предлагают возможность объединить усилия с заинтересованным человеком, истинным кровником, зачем ею пренебрегать?
Безусловно, Николас Мортен – редкостный козел, бросивший, по сути, семью ради собственной карьеры и душевного спокойствия (ну и кое-чего постельного), но один ли он так поступил и поступал? Увы! Как говаривал в ее студенческие годы один паренёк-философ: «Мужчина – это муж и чин, где муж – самец, а чин – карьера. Остальное – мелочи». Дети – мелочь, тем более, дочери.
Это женщины живут, в подавляющем большинстве, ради детей и мужа, а у мужчин этот аспект в том же подавляющем большинстве второстепенен. И не переубедит ее никто, и история почти всех времен и народов тому подтверждение, и пусть хоть оборутся поборники патриархата и традиционализма!
Даже она, эгоистка первостатейная, старалась помогать Борюсику в карьере, отринув материнство сознательно не только из-за страхов перед родами и испорченной фигурой, как шутила сама.