Когда расцветает Протея. Том 1. Королева Хорнов - стр. 21

- Вы отдохнули, принцесса? – осведомился король.

- Благодарю вас, - робко бросила Тея, укрощая свои непокорные пряди.

Сыновья, не в пример королю, были немногословны. Если младший порой говорил что-нибудь, то старший ему отвечал односложно. Он выглядел так, точно был недоволен полученным «даром». Михтийская нимфа была ему не по вкусу! Знал бы он, насколько противен ей сам…

- Ночь наступает, здесь разобьём лагерь, - поставил в известность король. И только теперь она поняла, что небосвод потускнел, полог тьмы ниспадал, заглушая зелёную сочность холмов. Только где же они?

Бросив взгляд за окно, Протея увидела тёмные полосы гор, в отдалении – сумрачный лес и дневное светило, одетое в свой «подвенечный» наряд. Ей хотелось спросить, долго ли им предстоит добираться? Сколько минует подобных ночей, прежде чем хорны доставят её в свой каменный склеп? Братья переглянулись, и младший, которого звали Рухон, усмехнувшись, спросил:

- Юрхам сы (Не терпится)?

Старший дёрнул плечами, и хмуро ответил ему:

- Ху ка нёр (Ты о чём)?

- Кэ! Амкуру ныс мо (Как! Право первой ночи), – продолжил другой.

Тея не знала, что всё это значит. Но всем нутром ощущала, что речь идёт снова о ней.

- Зерхон (Заткнись), - огрызнулся хорниец.

Младший взглянул на неё плотоядно, и от этого взгляда ей стало не по себе.

- Яс кум бар сы (Я бы не медлил), - вкрадчиво выдохнул он.

- Тэра (Тихо)! – вмешался король, который до сей поры молча, следил за Протеей, - Мо бур ката сильба (Ночь будет после свадьбы)!

Его отпрыски спорить не стали. Старший вышел. За ним поспешил и второй. От распахнутой дверцы тянуло прохладой, и Протея сильнее закуталась в мех. Как бы ни был противен ей прежде, но теперь только он согревал. Король бесстрастно взглянул на неё:

- Я распоряжусь, чтобы для вас соорудили шатёр.

Протея кивнула в ответ. Ей было всё равно, где коротать эту ночь. Она преспокойно могла бы остаться в карете. Только бы дальше от них…

Оставшись одна, принцесса теперь не рискнула покинуть пределы клетушки. Вокруг экипажа сновали зажженные факелы. Хорнийцы устроили лагерь. Ей было видно, как лошадей сбили в стадо. Как посреди лысой пустоши вырастают шатры и палатки. Вскоре вспыхнувший в центре костёр осветил это странное место. Редкие кроны деревьев здесь были совсем не такими, как дома. Заострённые пики макушек смотрелись сурово, а длинные ветви, одетые в странный наряд, доставали почти до земли.

Тея не знала, сколько времени прошло, прежде чем дверца кареты открылась. Какой-то хорниец засунул внутрь голову и кивнул ей, веля выходить. Принцесса не сдвинулась с места! Он недовольно выругался, тем самым лишь только усилив её нежелание. Казалось, в хорнийском наречии не было ласковых слов. И каждое слово могло быть ругательством.