Когда наша не попадала - стр. 35
– Успеем, – отмахнулся от радостно оживившегося Михайлы атаман. – Гиви с нами пойдёт, ему как жителю города тоже на собрание надо.
– Нэ хачу, – хмуро отказался владелец трактории. – Кричат много, да. Делают мало.
– Как это не хочешь?! – Европа уткнула руки в боки и стала удивительно похожей на миллионы женщин, столкнувшихся с семейной проблемой. – Это наш город, и у нас демократия! Каждый должен сказать!
– Сказать, – согласился Гиви и, задрав вверх указательный палец, назидательно продолжил: – Сказать, но не кричать! Собрание мужей должно быть, а не торг в базарный день!
– Ладно вам, – отмахнулся Геллер от раскрывающей рот женщины. – Идём, что ли? Мальчонке надо вашу демократию показать, пусть радуется, что у нас такого нет.
Немного поворчав для приличия, Гиви отдал свой кинжал Ахмету и, отправив того вместе с Европой в своё заведение, возглавил процессию.
– Кинжал надо оставлять, – с горечью поведал горец удивленному атаману. – Горячий я чэловек, да. Порежу совсем глупых оратуров.
По сторонам Ивашка почти не смотрел, город был скучен и одинаков. Высокие стены загораживали внутренние дворики, а плоские крыши домов жались друг к другу в непрерывную дорогу. Улочки были узкими и грязными, единственное что – мощенными. Близость стен спасала от солнца, но полностью загораживала просмотр, так что волхв начал прислушиваться к бурно жестикулирующему Гиви.
– Ушёл я в горы, да. Тот кинязь совсем дохлый был, его родня сильно обиделась. Дэн сижу, два сижу. Хванчкары нэт, хурджин савсэм пустой, хачапури нэт, лепешка кончилась. Думаю, говорят, в Греции всё есть. А мэня там совсэм нэт, непорядок значить. Пошэл я с гор. Туда иду, сюда иду, нэмного торгую, да. Здесь взял, там продал. Скучно. А Греции всё нет и нет. Зашёл, панымаэшь, совсем далеко, тут из леса выскакивают такие-сякие, железом машут, кричат, да…
Атаман с рассказчиком свернули за угол, и Ивашка ускорил шаг, заинтересовавшись былью.
– А я им говорю, вах, зачем шуметь, да? А они, полукони, только ржут и вокруг меня прыгают, савсэм дикие, да. Смотрю я на них, смотрю и понимаю, нэ хотят они говорить, да. А я, кинязь, горячий савсэм. Вынул я кынжал, туда-сюда махал, тихо стало. Совсэм тихо, – уточнил Гиви и оглянулся.
– Вот ты, мальчик, скажи, зачэм онэ на мэня саблями махали, а?
– Не знаю, – растерялся волхв. – Может быть, у них такой обычай? И кто это – полукони?
– У нас их китоврасами зовут, – ответил Володимир и почесал в затылке. – Но у нас они спокойные, даже слишком. Хотя и редкие гости, холодновато для них в наших краях.