Когда цветет папоротник - стр. 21
7. 6 глава.
Ребята бежали через папоротники, напрямую к Темному дому: Кэтрин, Эден и Артур. Последний замер уже у ворот, тяжело отдышался:
– Я вас здесь подожду, – сказал он, уперев руки в колени. – Возвращайтесь скорее! – И огляделся.
Место было глухим, заброшенным людьми, даже птицы, казалось, облетали его стороной. Покосившаяся решетка ворот давно вросла в землю...
Если призрак хозяина и хаживал сюда в темные ночи, ее его лошади вряд ли могли потревожить: призраки, как известно, могли проходить через стены, как нож через масло.
Артур подумал, что зря расхрабрился отправиться с Аддингтонами к Темному дому, уж лучше бы дожидался их в теплой постельке.
Помощник-то из него никакой, а страшно до ужаса...
Вот и Эден, хоть и храбрится, кажется белым в тлеющем свете луны, и не понятно свет ли или испуг тому явной причиной.
Кэтрин молча кивнула и позвала брата:
– Пойдем, Эден. – На него не смотрела – только на дом, темной громадой возвышающийся в самом конце некогда ухоженной подъездной аллеи. Он казался донельзя жутким, внушающим ужас пустыми глазницами окон и тихим скрипом заржавевшего флюгера в виде козлиной морды оскаленного фавна (сейчас его не было видно, но дети достаточно часто приходили к этому дому, сидели в засаде, рассматривая его так и эдак, самые смелые пробирались через сад к окнам, заглядывали в них, рассматривая внутренность комнат. Тогда и приметили музыкальную шкатулку с балериной... Ей, порешили они, и предстояло стать доказательством проникновения в дом: первый, решившийся на такое, должен был принести ее к месту сбора в пещере на берегу. И Кэтрин собиралась завтра же ею похвастаться!)
Луна нырнула за тучи – на мгновение стало темнее темного, так что и дом растворился в чернильном сумраке ночи.
– Может, ну ее, эту шкатулку... – пискнул Эден, когда они пробирались по краю заросшей сорняками едва заметной тропинки, ведущей к дому. – Таффи ее тоже не раздобыть, вот увидишь, он струсит.
– А если нет? – И Кэтрин ускорила шаг, словно само упоминание давнего соперника придало ей решимости, которой до этого не хватало.
Эден – к счастью, этого не было видно – с обреченным видом последовал за сестрой. Он привык быть всегда рядом, с самого детства, едва стоило научиться ходить... А сейчас и вовсе боялся отстать. Любой шорох вызывал взрыв панического сердцебиения, в глазах, верно, темнело от страха, но из-за темноты ночи он не мог этого различить.
Заухал, пролетая, огромный филин.
Словно валлийский дракон вернулся из канувшего небытия...