Кофе в бумажном стаканчике - стр. 9
В последнем классе школы Надя Головенко твердо решила навсегда уехать в Крым – подальше от родителей с их запоздалым влечением. Там поступить в университет, а потом найти работу, остаться жить в Симферополе. Почему именно в Крым? Во-первых, это было хоть и недалеко, но все же за морем. А во-вторых, море там было везде, со всех сторон. И настоящие горы, и каньоны с водопадами. Однажды Головенки ездили летом отдыхать в Алушту, и этот уютный курортный городок произвел на девочку неизгладимое впечатление. Особенно ей запомнилось кофе в бумажном стаканчике, которым отец угостил ее и мать, когда они любовались морем на краю длинного причала. Терпкий кофейный аромат, перемешавшись с запахами водорослей и морской волны, стал для Нади олицетворением настоящего счастья и свободы. Очень хотелось пережить это ощущение снова, и она стремилась к своей мечте всей душой. Это стремление дарило ей надежду вырваться из замкнутого круга навязчивых семейных отношений и обрести свободу.
Правда, родителям о Крыме она решила пока не говорить, зная, какую бурю эмоций это у них вызовет. В конце концов, на первое время подойдет и Херсон. А в Алушту она съездит обязательно, когда станет самостоятельной. И обязательно выпьет кофе на причале. Именно в бумажном стаканчике.
Накануне выпускного бала, которым местная администрация помпезно называла убогое школьное мероприятие с вручением аттестатов, тридцативосьмилетняя Мусечка родила Мишку. Требовательно орущий младенец полностью перекроил семейную жизнь семьи Головенко, заставив их всех буквально на ходу приспосабливаться к новым обстоятельствам. Покинуть родителей Надя теперь не могла – маме, тяжело пережившей поздние роды, нужна была помощь. Два месяца они с ней по очереди носили на руках, тетешкали, убаюкивали капризного малыша, который постоянно кричал и с чисто мужской страстью присасывался к набухшим грудям, постоянно требуя молока.
Василий Алексеевич был непередаваемо счастлив: суетился, громко говорил, возбужденно жестикулировал. Улыбка не сходила с его помолодевшего лица. По вечерам и выходным он с энтузиазмом стирал, гладил, жарил картошку или яичницу – ничего другого он готовить не умел, убирал дом. Иногда по ночам лично укачивал на руках своего долгожданного наследника, когда Надя с мамой особенно сильно уставали, и на работу уезжал сонный. Досыпал он в гараже, где сотрудники старались его не беспокоить, снисходительно посмеиваясь над поздним отцовством. Несколько раз приходила помогать бабушка, мать отца, но у Мусечки с ней были натянутые отношения, и посещения свекрови положение не спасли.