Книга памяти: Екатеринбург репрессированный 1917 – сер. 1980-х гг. Часть II. Судьбы жертв политических репрессий (воспоминания, статьи, очерки) - стр. 26
Эта страшная черта была подведена разом под сорока восемью жизнями. Двенадцатым, тринадцатым, четырнадцатым сентября помечены справки о приведении приговора в исполнение.
Позднее приговорили к расстрелу еще двоих аверинцев, одного из них, как выяснилось, повторно. А всего, выходит, сорок девять. Да еще двадцать осудили на разные сроки, не потрудившись даже вписать в приговор статью уголовного кодекса.
Торопились, ох торопились работники следствия. Очень, видимо, хотели отрапортовать о ликвидации повстанческого гнезда, понимая при этом, что доказательства вины подследственных – абсурднее некуда. Каждое лыко – в строку. Полученный на воинской службе Георгиевский крест, бабья сплетня, мужичья ссора, воскресная чарка, непогода и недород.
Расхожий прием – «связь с кулаками». Несколько местных семей еще ранее были лишены всякого имущества, направлены в город Каменск и его окрестности – завод строить, землю пахать. Навестит кто из аверинцев собственного родственника – вот и уже «связной с контрреволюционным кулачеством».
У Александра Евдокимова жена съездила в Каменск к брату. Тот, плотник на стройке, был объявлен японским шпионом, за связь с которым поплатились Евдокимовы потерей кормильца.
«Изъято при обыске». Порывшись в кухонной утвари, милиционер протянул начальнику железный пестик:
– Вот, холодное оружие.
– Дурак ты, что ли? – усмехнулся начальник, но пестик взял.
В Аверино вспоминают не один подобный случай. Повстанческому гнезду полагается быть вооруженным до зубов. А тут то охотничья переломка, то дамский пистолетик «Монтекристо» с одним негодным патроном. Жидковато. Стало быть, сойдет и пестик. Не для протокола, а скорей для потрясения духа: ага, мол, попался разбойник.
Вот книги в протокол заносили непременно. У А. Евдокимова изъяли «Путь к социализму», у А. Пирожкова – «Беседы о ленинизме», у М. Меньшикова – «Историю ВКП (б)», у П. Костарева – «Что должен знать молодой чекист», у Н. Меньшикова – «Почему кулак против хлебозаготовок».
Работали мужики над собой, пытались разобраться в жизни, в политических сложностях.
Афанасий Иванович Деменьшин в политике и грамоте был не силен. Устроившись пожарным на стройке, он поселился на улице Луговой в Свердловске и еще не совсем освоился на новом месте, как пришли с обыском.
– Где вы достали совсекретное письмо №2985? А личное партийное дело на имя В. К. Молокова? Откуда взяли книги «В стране свободного труда» с портретом и описанием врага народа Рыкова и «Известия наркомтруда СССР» с декретами, подписанными врагом народа Каменевым?