Книга о странных вещах - стр. 44

– Пьете все, пьете, – сказал Гуляев соседям. – Конечно, свинья грязь всегда найдет. Но все-таки, интересно мне, где вы выпивку находите?

– Чудак, – сказал покойник по фамилии Нелыба. Ну тот, который из бомжей. – Ты пустые бутылки у столиков видел?

– Ну? – удивился Гуляев.

– Баранки гну! – сказал Нелыба. – Когда бутылка становится пустой, какой она для живых становится? Мертвой! Мертвой она становится! А для нас она тогда какая? А для нас она тогда живая. А значит – полная! Теперь понял?

Теперь и Гуляев начал выпивать. Пустых бутылок на кладбище хватало – и из-под простой водки, и из-под дорогих грузинских вин, встречались даже пузатые бутылки из-под текилы и французского коньяка, тех напитков, которых Гуляев при жизни не пил, а теперь вот попробовал.

Со временем он даже обжился и начал шутить. Ему нравилось присыпать землей землекопа, белым привидением выплыть ночью перед влюбленной парочкой или в сумерках раскачивать черный крест на старой могиле, пугая тем и живых и мертвых. Но больше всего ему нравилось прогуливаться по центральной аллее в ожидании случайной прохожей, которая решалась сократить путь и пройти через кладбище. Обычно женщина цеплялась за него и, причитая, шла рядом.

И когда она признавалась в том, что ужасно боится мертвых, Гуляев останавливался, строго смотрел ей в глаза, давал ощутить запах тлена и земли и грустно говорил:

– Какая вы глупенькая! Ну чего нас бояться?

Сторож Рзянин сдавал дежурство.

– Все нормально? – бодро поинтересовался смотритель кладбища Любимый. На работу он приехал в джинсовом костюмчике от Валентино и на пухлом пальчике повыше массивной печатки у него висел еще ключ от БМВ с сигнальным брелоком.

– Ухоронку утром нашел, – доложил Рзянин. – Пошел на восточный участок, а там, у пролома двадцать венков и десять бронзовых табличек с надгробий. Вынести не успели. Я их в подсобку снес, чтобы ребята разобрались.

– Это НЛО шалят, – благодушно сказал Любимый. – Не лежится им спокойно в земле. Снюхались с живыми бомжами, вот и поставляют им всю эту… А те им пустые бутылки у могил оставляют. Может, их святой водой погонять? А, дядя Саша?

– За ней теперь ехать далеко, – проворчал сторож. – Сам знаешь, некому у нас пока воду святить.

– Что еще? – Любимый спрятал ключи в карман, сел в старое продавленное кресло у стола. Взял в руки ручку, чтобы сделать отметку в журнале.

– Покойник Рыбин с четвертого участка опять хулиганит, – сообщил Рзянин. – Четвертую неделю по ночам на стене пишет: «Все бабы – суки!» Мы уж забеливали, забеливали, с ним по-хорошему говорили. Неймется мужику!