Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия - стр. 38
Токай – это встреча дикого угорского языческого народа (предки венгров пришли из-за Урала и генетически тесно связаны с манси) с христианской культурой бескровной жертвы, символического жертвоприношения. Токай – это примирение двух культур, и надо заметить, что более добродушный и дружеский пейзаж для такого примирения трудно вообразить. Токайское вино – прозрачное сусальное золото христианских храмов и почти языческая солнечность вина.
Ныне Токай переживает бурный ренессанс: в ходе приватизации 1992 года, в самом начале 1993 года организовалось Акционерное общество «Токайский Торговый Дом», взявшее на себя львиную долю винной торговли. Новые маркетинговые идеи, внедрение французских и испанских технологий и капиталов привели к новому расцвету долины. Вместе с тем здесь бережно, трепетно относятся к традициям и завоеванным у истории навыкам. Винные заводы и подвалы пополняют собственные коллекции, скупая на мировых и европейских аукционах собственную продукцию старых лет (особенно ценятся вина довоенных урожаев). Токайские вина смело и спокойно выходят на мировые рынки – за ними и более ста международных медалей, и премии за новый оригинальный дизайн в Бордо, Барселоне, Лондоне… Не осталась в стороне и Россия.
Здесь поняли, что мало сделать прекрасное вино и обставить его оригинальной фурнитурой – пробкой, бутылкой, этикеткой. Особо дорогие вина носят подлинно именной характер – на этикетке печатается имя покупателя. Церковные вина «к мессе» проходят строгую епископскую экспертизу. Вина расходятся по дипломатическим раутам, оседают в посольских подвалах, становятся добычей самых дорогих, изысканных и элитарных ресторанов, превращаются в имидж политических лидеров.
Так как токайские вина по большей своей части – не аперитивные (до стола), не столовые (за столом) и не изгорлово-стаканные (вместо стола или под столом), а именно десертные вина, то они особенно хороши в клубной обстановке и в качестве дегустационных.
Наша страна всегда отличалась высокой, если не высочайшей культурой винопития. Находясь не в центре винодельческих событий и традиций, мы с равной долей восторга воспринимали и воспринимаем романеи и рейнские, бургундские и шампанские, токайские и богемские. У нас нет снобизма и «винного шовинизма» французов, испанцев, итальянцев, португальцев, мы – не английские и скандинавские консерваторы, освоившие одно и знать не желающие другое. Мы – народ жадный и восторженный до чудес и тонкостей, наверное потому, что… да не знаю я, почему это так с нами происходит! Но мы любим все возвышенное и разнообразное, ибо живем на плоской и однообразной.