Клуб анонимных мстителей - стр. 29
– Ноунейм? – тоненько пискнул кто-то из собравшихся.
О, это подсказала девушка-тростинка, подав голос впервые за все время, проведенное нами в стенах клуба. Видимо, история дирижера тронула и совсем юную аудиторию. Какая крошка, еще подросток… Кстати, а почему она здесь одна, разве на подобные мероприятия несовершеннолетних не должны сопровождать родители?
– Как-как? Ноунейм? Не знаю, может быть… – отреагировал на смутно знакомое словечко пожилой дирижер и развел руками. – Я смирился. Насколько это вообще было возможно, ведь песня звучала, как сейчас говорят, из каждого утюга… Совсем перестал слушать радио, ходить на современные концерты – боялся услышать еще одно свое «заимствование». Так и не знаю, может быть, тот мерзавец еще что-то украл. Вот, собственно, и вся история. Кроме того, что мне стало трудно играть. Видел фортепиано – и трясло всего. Перевелся на дирижерское отделение – так там мы тоже не отходили от инструмента. Представляете мои мучения?
– Вы так больше ничего и не написали? – спросил кто-то из малознакомых мне пока участников тренинга.
– Нет. Не смог. И все свои ноты уничтожил. Но знаете, что меня спасло? – Лицо Рудольфа Карловича просияло. – Музыка! Вот так. Я погрузился в классику, раздобыл книги по оркестровке, стал разбирать партитуры. Постепенно на меня обратили внимание, я много работал в провинции, потом позвали в Москву, а в девяностые стали приглашать за границу. Получив известность, я пообещал себе никогда не браться за произведения современных композиторов. До сих пор держу слово – и горжусь этим! Мало ли… вдруг они тоже что-то у кого-то «позаимствовали»? Только Моцарт, Чайковский, Прокофьев – им я верю!
Вымотанный рассказом, пожилой дирижер с облегчением опустился на стул, сделав глоток принесенного Милой чая. Мы помолчали пару минут, «переваривая» услышанное, а потом, словно по невидимому сигналу, затараторили все и сразу. Анька настаивала на отдельном курсе психотерапии для дирижера, Марина советовала проклясть семью обидчика до седьмого колена, Алик и вовсе посылал плагиатора ко всем… куда подальше. Мне же непременно требовалось знать, восторжествовала ли справедливость – пусть и спустя годы!
Гений вышел на свое привычное место перед рядами и помахал руками, призывая нас успокоиться. Не без труда восстановилась тишина.
– Рудольф Карлович, от души благодарю вас, я понимаю, как непросто вспоминать о чем-то подобном. Ваш рассказ – лучшее подтверждение того, что срока давности для таких переживаний нет. Вы говорите, что смирились. Но само ваше присутствие здесь, в психологическом клубе, опровергает эти слова.