Кина не будет - стр. 31
Они подошли к группе рабочих, сидевших возле ящика, покрытого газетой. На ящике лежали хлеб, масло и нарезанная на куски рыба.
– Угощайтесь! – сказал Метелёву пожилой рабочий. – Такой рыбки нигде, кроме как у нас, не попробуете…
– Вкусно! – Константин ел рыбу с аппетитом.
– Костя, а ведь это – тюлька! – сказала Нина, и глаза её лукаво заблестели.
С рёвом приземляется вертолёт. Из кабины кто-то машет рукой. Перескочив через ручей, Нина бросается к вертолёту. На ходу оборачивается. Далеко позади, по ту сторону ручья, остался Метелёв.
– Костя!.. Что же ты?.. Идём, я вас познакомлю!
Он медленно качает головой:
– Не надо. Я пойду. Счастливо оставаться!..
И в это мгновение маленький ручеёк начал разливаться всё шире и шире, и вот уже широкий весенний поток разделил Нину и Константина.
Шумит и плещет вода.
Снова траншея. Шум, журчание, свист в наушниках рации. У рации – молодой солдат-связист.
– Ласточка… Ласточка… Я – Голубь… Приём… – вызывает он Нину.
Взрыв. Продолжает бить батарея.
Неожиданно в наушниках хрипло зазвучала немецкая речь.
– Это что? – спросил Константин у Бродова.
– Геббельс.
Он оторвался от своих медикаментов и свободно перевёл:
– «Раненых в плен не брать… Расстреливать на месте…»
– Ласточка… Ласточка… Я – Голубь…
– Вир марширен гут, – неожиданно произнес Метелёв. Бродов удивлённо посмотрел на него.
– Это всё, что я со школы помню. А у тебя талант. Шёл бы по этой линии. Профессором тебе всё равно не быть.
– Это почему?
– Солидности не хватает.
У рации вдруг встрепенулся связист.
– Ласточка!.. Ласточка!.. Я – Голубь! Слышу вас хорошо! Как слышите? Приём. – Метелёв и Бродов бросились к рации. Далёкий голос Нины звучал в наушниках:
– Голубь!.. Голубь!.. Я – Ласточка. Слышу хорошо. Цель вижу ясно. Для вас ориентир три, вправо двадцать, дальше…
Вдруг что-то щёлкнуло, заскрипело, и голос умолк. Связист лихорадочно завозился у рации.
– Ласточка!.. Ласточка!.. – Ответа не было.
Бродов рванулся к брустверу.
– Куда?! – преградил ему дорогу Метелёв.
– Но там Нина, Бандура!.. Что-то случилось!
– Тебе там нечего делать… Ты – врач!
– Я – врач, и я должен быть там.
– Назад! – преградил ему дорогу Константин. – Пойдёшь под суд!
– Потом! А сейчас я пойду туда!
– Назад! – рука Метелёва рванулась к кобуре.
Бродов шагнул к другу, положил ему руку на плечо и тихо, но твёрдо произнёс:
– Убьёшь – мёртвым пойду!
Его не остановить. И Константин понял это.
– Ты же не знаешь рации!
– Но этим-то я смогу пользоваться! – Василий вытащил у Метелёва из кармана ракетницу, подбросил её на руке и вдруг озорно произнёс: