Кина не будет - стр. 33
– Он совершенно не бережёт себя!.. Представьте: в такую сырость не надевать галоши!.. Ни за что!.. Он их ненавидит!.. И чего добился?! Уже два раза ангиной болел, пять раз гриппом, а один раз даже корью… Не удивляйтесь, ведь он – мальчишка. Как был, так и остался!
Она сняла с комода и протянула Константину фотографию, на которой были изображены два молодых человека. Один степенно сидел на стуле, а второй, взгромоздившись сзади, пальцами делал ему рожки.
– В день выпуска… Рядом его друг – Виктор, Виктор Сергеевич… Это – настоящий учёный! А мой… – Она распахнула дверь в кабинет. – Полюбуйтесь!
На письменном столе лежали боксёрские перчатки. С крюка, вделанного в потолок, свисала кожаная груша для тренировок.
– Это кабинет учёного?! Это Лужники! – Она надела перчатки и продемонстрировала несколько боксёрских движений. – Каждое утро… Как хулиган! А Виктор Сергеевич играет в пинг-понг!
… Дверь в гостиную распахнулась от резкого толчка. На пороге стоял Василий. Он глубоко и часто дышал, видно, мчался по лестницам. Пальто – расстёгнуто, в руках – авоська.
– Мама! – ещё из передней прокричал он и вручил подбежавшей Анне Алексеевне авоську, едва не лопнувшую от набитых в неё продуктов. – Пир на весь мир!
– Костя! – Он рванулся к другу и порывисто обнял его.
Так и постояли они несколько секунд, не произнося ни слова.
– Ноги! – угрожающе произнесла Анна Алексеевна.
Василий послушно пошел снимать туфли. А она, вытирая тряпкой пятно на паркете, произнесла со вздохом:
– Вот!.. А Виктор Сергеевич носит галоши!
…Та же комната. Друзья пообедали. Курят.
– Помнишь, как ты мечтал о такой яичнице? – с улыбкой спрашивает Бродов. Метелёв кивает. – А как потом объелся ею? – Друзья смеются.
Вдруг Бродов закашлялся. Тотчас же появилась Анна Алексеевна.
– Кто кашлял?
– Он! – Бродов указал на Метелёва. Константин решил выручить друга и делано закашлялся.
– Ну-ка! – Анна Алексеевна губами прикоснулась к его лбу. – Вроде холодный… Но всё-таки… – Она быстро достала из аптечки какие-то порошки и, один за другим, всыпала их в столовую ложку.
– Это всё мне? – Константин умоляюще взглянул на Василия.
– Принимай, принимай! – рассмеялся тот, – дома профессор – мама!
Вдруг он снова закашлялся.
Анна Алексеевна резко повернулась к сыну. Он замер, втянул голову в плечи, но было поздно. Не отводя от него строгого взгляда, она молча протянула термометр, и он покорно засунул его под мышку. Анна Алексеевна величественно удалилась на кухню. Бродов поднял глаза на Константина, еле сдерживающего смех.
– Плохо дело! – вздохнул профессор. – Надо убегать! Ты одевайся, я сейчас!