Кина не будет - стр. 21
Снова заиграл оркестр. На этот раз председатель уже не прерывал его, потому что музыка была кстати. Торжественно и важно появился парнишка-монтёр, неся старый настенный телефон, какие сохранились только в сёлах. Следом двигалась группа мальчишек и, как шлейф, поддерживала разматывающийся за ним провод. В толпе послышались удивлённые восклицания:
– Гляди! Телефон купили!
– Тю, дурень! Телефон не покупают! Это председатель ему свой отдал.
– Выходит, дед Свирид теперь главнее председателя!
В это время телефон зазвонил.
Парень небрежно протянул было руку – снять трубку, но Бандура жестом остановил его.
– Свирид Антонович!
Дед Свирид подошёл к телефону, поправил галстук и торжественно снял трубку.
– Слушаю?!
Из трубки донеслось хриплое бормотание, и Бурлак несколько растерянно передал ее Бандуре.
– Из города… Вас просят…
Чей-то раздражённый голос хрипел в трубке:
– Слушай, Бандура, снова твои штучки!.. Снова мы обо всём узнаём последними! Почему не советуешься? Почему не ставишь в известность? Ну, погоди, мы с тобой ещё потолкуем!
Трубка щёлкнула и замолкла. Бандура спокойно повесил её и бодро соврал окружающим:
– Обижается, что не пригласили. Свириду Антоновичу передаёт персональный привет!
И снова грянул оркестр. Под руководством завмага на веранду вносят подарки от колхоза. Медленно проплыл в руках у Степана большой новый телевизор. С трудом двое здоровых парней втащили по ступенькам новую швейную машину. А вот и сам завмаг сопровождает ослепительную эмалированную ванну, озабоченно приговаривая:
– Осторожней!.. Дефицит!
В толпе пожилых оживление:
– Ну, теперь у Антоныча не жизнь, а малина!
– Лежи себе в ванне, да телевизор посматривай!
Вручение подарков окончено. Снова над столом поднимается Бандура.
– Предлагаю поднять над первой коммунистической хатой этот красный вымпел!.. Не забув? – тихо спросил он у Метелёва.
Константин вспомнил окоп и кусок кумача, который его старшина прятал под гимнастёрку.
– …Прошу оказать доверие и поручить подъём флага моему фронтовому другу – герою Константину Метелёву!
В толпе зааплодировали. Грянул оркестр, и флаг медленно поплыл вверх. Подтянулись люди на улице, посерьёзнели… Кое у кого даже невольно руки потянулись вверх: то ли честь отдать, то ли пионерский салют…
Знамя гордо заколыхалось над хатой. Смолк оркестр.
– От и всё, – улыбнулся Бандура. – А теперь, по случаю коммунизма – танцы!
…Маленький сельский клуб. На сцене играет уже знакомый нам оркестр. Поминутно хлопают двери. Это входят всё новые и новые девчата. Войдя, они деловито снимают испачканные грязные сапоги, ставят их к стенке и надевают принесённые с собой нарядные туфельки. О количестве танцующих девчат можно судить по бесконечной шеренге сапог, стоящих вдоль всех четырёх стен. А двери клуба хлопают снова и снова.