Кибериада. Сказки роботов - стр. 87
– Нет. Пускай Трурль еще скажет, что он очень сожалеет, и ответит мне, сколько будет дважды два?
– И ты отпустишь нас, если я отвечу? – спросил Трурль.
– Не знаю, еще подумаю. Ты мне условий не выставляй, а отвечай: сколько будет дважды два?
– Ты, и правда, нас выпустишь? – опять спросил Трурль, как ни дергал его за руку Клапауций, шепча на ухо: «Она идиотка, идиотка, не перечь ей, умоляю!..»
– Не выпущу, если мне этого не захочется, – ответила машина. – Но ты все равно мне скажешь, сколько будет дважды два…
И тут Трурля охватил приступ ярости.
– О, я скажу тебе, скажу! – закричал он. – И два плюс два, и дважды два – будет четыре и только! Хоть ты на голову стань, хоть эти горы в порошок сотри, небо собой закрой, море выпей, – а чтоб ты подавилась! – слышишь, все равно дважды два будет четыре!
– Трурль, ты с ума сошел! Что ты несёшь? Два плюс два – это семь! Машина, дорогая, семь! Семь! – орал Клаупаций, пытаясь перекричать приятеля.
– Нет! Четыре! Четыре и только, испокон веков и до скончания света, ЧЕТЫРЕ! – истошно вопил в ответ Трурль.
И тут скалу под их ногами сотрясла дрожь – это машина резко отпрянула от входа в пещеру, так что внутрь проник тусклый свет, и издала протяжный крик:
– Неправда! Семь! И ты сейчас же это подтвердишь, как только я до тебя доберусь!
– Ни за что! – парировал Трурль, словно ему уже было все равно.
После чего на головы друзей с потолка градом посыпались камни. Это машина принялась раз за разом таранить вход в пещеру, всей своей восьмиэтажной тушей ударяя с размаха и круша скальный монолит, отлетавшие куски которого с грохотом скатывались на дно ущелья.
Непрестанный грохот и удушливая каменная пыль, пополам с искрами от ударов стали о скалу, наполнили всю пещеру. Но и в адской канонаде предпринятого машиной штурма пробивался временами голос Трурля, без устали оравшего:
– Два плюс два – четыре! Четыре!
Клапауций безуспешно пытался заткнуть ему рот, но был отброшен с такой силой, что, схватившись руками за голову, уселся на пол и замолчал. А машина все не оставляла своих дьявольских усилий, и уже казалось, что вот-вот своды пещеры обрушатся на пленников, раздавят их насмерть и погребут навеки. Когда в пещере нечем стало дышать от густой едкой пыли, и надежды на спасение не оставалось, раздался вдруг жуткий скрежет, и послышался оглушительный раскат грома, превзошедший грохот от бешеных ударов железа о камень. Это заслонявшая свет огромная черная тень ухнула вниз, так, что воздух завыл, как если бы сдул ее со стены налетевший вихрь, вызвав оглушительный сход каменной лавины.