Каждому свое - стр. 64
– Вы хотите сказать, что они были перевербованы.
– Нет. Они не перевербованы, а арестованы и дали подробные показания на всех, с кем имели дело.
– Интересно.
– По этим материалам был составлен список немецких руководителей, наиболее опасных для Советской власти. В том числе, и по псковской группировке.
– Моя фамилия, естественно, стоит в этом списке, не так ли?
– Нет, не так, – жестко отрезал Северов.
– А как?
Северов, словно опытный режиссер, знающий цену осознанного молчания на сцене, несколько затянул паузу.
– Простите, нельзя ли немного воды?
– Что-о? Воды? – не сразу понял полковник. – Ах, воды!
Он взял сифон с газированной водой, наполнил стакан на три четверти и поставил на стол.
Опустошая стакан, Северов с высоты запрокинутой головы увидел напряженное лицо полковника.
– Вы не вошли в список, вы возглавили его. По крайней мере по северной группировке.
Полковник оттолкнулся обеими руками от стола, упал на спинку кресла и на мгновение закрыл глаза. Приятные мгновения проходят быстро.
– Так-так… Ну и что дальше?
– А дальше я намереваюсь выполнять ваши указания.
– Что ж, это похвально. – Он отбарабанил на столе какую-то одному ему известную мелодию. – В таком случае вам сейчас предоставят комнату, дадут бумагу, и вы изложите слово в слово всю эпопею с начала до конца. С биографическими и прочими подробностями! Так, как вы рассказывали мне. Упомяните об оценках, которые дают в Москве нашим службам и их руководителям. В том числе обязательно и подробно все, что касается меня лично. Вы меня поняли?
– Так точно, господин полковник, – Северов впервые отрапортовал немецкому офицеру и сделал это, судя по всему, вполне грамотно, ибо это не вызвало никакой реакции.
Жизнь на первом этаже шла своим чередом. Люди в штатском, но с военной выправкой и в форме различных родов войск, появлялись в холле, иногда бросая несколько малозначительных слов сидевшему за столом дежурному, и исчезали в просторах здания.
Даже из мимолетного наблюдения за происходящим становилось очевидным, что в отличие от армии ни форма, ни даже знаки отличия не играли здесь решающей роли. Предпочтение отдавалось содержанию.
Северову выделили небольшую, но весьма уютную комнату. Единственное окно выходило в одичавший от неухоженности сад. Мебельный гарнитур – сборный. Большой диван с миниатюрной монограммой производителя на польском языке, стол массивный, с резными ножками под стать немецкому, хоть и сделан в Чехии. Стулья с изящно гнутыми деревянными спинками – из Вены.
Лейтенант, сумевший уловить, что отношения между начальством и этим человеком весьма непростые, был на сей раз хоть и сдержан, но вежлив.