Катись, бывший! - стр. 5
— Долго ты стоять собрался? Спать пора, завтра на работу, — хмуро заявляю и постукиваю тяжелой сковородой по бедру.
— Я думал, ты работаешь из дома.
И опять глазенки в пол, а сам делает аккуратный шажочек ближе.
Вот ведь хитрая тварь…
— Думать, Лазарев, не про тебя, — огрызаюсь и встаю в боевую позу со сковородой наперевес. — Приблизишься на миллиметр, проломлю тебе череп.
Демонстрирует мне очередное творение стоматологов — идеальные клыки. Скалиться, точно дикий зверь, но беззлобно. Скорее, обезоруживающе.
Лазарев относится к тому типу мужчин, которых называют хищниками. Рядом с ними ты всегда чувствуешь себя маленькой, беззащитной и уязвимой. Странное ощущение, но на удивление приятное.
С таким парнем ты не загнанная лошадь, которая прет на себе вечный обоз проблем, а просто женщина.
Только это все тоже не настоящее.
Когда Лазарев ушел, весь груз свалившихся на голову проблем едва не раздавил меня. Больше я не доверюсь никому, тем более такому ветреному мудаку. Хватит с меня красивых мальчиков с золотыми ложками во рту.
— Не-а, не проломишь, — нагло заявляет поганец. — Кирюшка спит. Разбудишь — не уложишь.
Прилипает плечом к стене, затем ставить ногу перед собой. Скрещивает их, как и руки на груди. Он стоит в защитной позе, готов к борьбе.
Щурюсь и злобно цыкаю. Подловил.
— Откуда ты знаешь?
Лазарев пожимает плечами.
— Пальцем в небо попал. Но я тоже плохо засыпаю повторно.
— Кирилл не похож на тебя.
— Ой, правда, что ли?
Слышу в его голосе издевку и превращаюсь в невозмутимую статую. Никогда не признаю, что он прав. Сын многое взял от Лазарева. К счастью, сходство только в отдельных привычках, таланте к рисованию и внешности.
В остальном — Кирилл моя копия.
Мой мальчик. Не Лазарева.
— Уходи, Женя, — прошу спокойно и вкрадчиво. — Я устала и хочу спать. О ваших встречах с Кириллом поговорим, когда меня перестанет выворачивать от одного твоего вида.
Лазарев дергается, как от пощечины. Наслаждаюсь такой реакцией и не испытываю ни капельки раскаяния. Пусть поймет, что не нужен здесь. Его никто не ждет в нашем с Кириллом доме. Не хочу ни видеть, ни слышать этого человека.
«Лгунишка», — отстукивает безвольное сердечко, но я отключаю его от связи.
— Нет.
Всегда знала, что Лазарев — упертый баран. С первого раза не понимает. Бесит его показное спокойствие и отсутствие реакции. Завожусь с полуоборота, а по венам разносится неукротимая ярость.
Она вот-вот вырвется наружу.
— Не дошло? — шиплю зло и подлетаю в два шага к нему. — Вон дверь, вон на х…
Мне на рот ложится широкая ладонь, пропахшая чем-то пряным.