Калиго: лицо холода - стр. 52
– Как Кукушка? – уточняет Калеб, присаживаясь на рюкзак.
– Не совсем, но схожести есть.
– Я имел в виду другую пернатую, не менее смышленую, но куда более коварную.
Брюнетка недоумевающе склоняет голову, хотя по мимолетному блеску в ее черных, как угли, глазах парень понимает, что она прекрасно поняла, куда он клонит. В отличие от Эла, чьи каштаново-рыжеватые брови сползают на переносицу.
– Можно как-то попрощее для уличных пацанов? Так, о чем базар?
– Об известной на весь Нью-Йорк воровке, – поясняет Кэйтин.
– Не просто известной. Ловкой, неуловимой, искусной грабительнице, терроризирующей отпрысков богатых семей.
– Птица-ворюга? Ты меня че, идиотом считаешь, Каб?
– Конечно, но суть не в этом, – продолжает с невозмутимым видом тот. – Кукушка не простая мошенница. Она – искусник своего дела. Полиция за ней уже четыре года без толку гоняется. Все потому, что она мастер перевоплощения. Говорят, никто никогда не видел, как она на самом деле выглядит. Такой себе Арсен Люпен6 в юбке. Интересно, какая же она?
Калеб задумчиво потирает ладонь об ладонь. Он не раз размышлял, какой на самом деле может быть главная преступница столицы? Неотразимой красавицей с длинными ногами и томным взглядом, перед которыми не устоял бы сам Папа Римский, или же, наоборот: блеклым, невзрачным куском ничего, на который никто даже в здравом уме не обратил бы внимания? Юноша невольно косится на палатку, где, свернувшись калачиком, посапывает Ивейн, и качает головой. Нет, это было бы слишком легко. К счастью, хриплый голос Элиота выводит его из раздумий.
– Если она такая козырная, откуда эта барыжная кликуха?
– Это не псевдоним, – перетягивает на себя покрывало внимания Кэйтин, – а ее метод. Кукушка не просто обирает сынков столичных миллионеров, но и подбрасывает улики, указывающие на абсолютно других людей, тем самым перекладывая вину на них.
– Типа как Больса?
Кэт и Калеб недоумевающе переглядываются.
– Ну тот отбитый чувак из «Во все тяжкие». Он был важной шишкой у мексикосов, толкал всем разбавленную наркоту, и никто не мог ее прищучить.
– Дааа, – протягивает Калеб, – примерно.
На самом деле юноша понятия не имеет, что общего у главы мексиканского наркокартеля и преступницы, обворовывающей мужскую половину элиты столицы, но решает, что поднимать спор с тем, чью голову били больше раз, чем он может себе представить, бесполезно.
– И че она до сих пор делает в Нью-Йорке? Стыбрила бы у кого-то лимон и сквознула в теплые края.
– Возможно, у нее нет выбора.
– Или у нее такая стратегия, – добавляет безучастно Калеб.