Калиго: лицо холода - стр. 51

****

Первым просыпается Элиот. Регулярные тренировки в боксерском клубе приучили его многим вещам, главной из которых является дисциплинированность. Подъем в полшестого утра стал одной из его привычек, помимо ежедневной предрассветной пробежки и пива с луковыми кольцами вместо завтрака. Когда проводишь на задворках Манхеттена столько времени, что аромат раскаленного асфальта становится твоим парфюмом, общепринятые нормы отходят на третий план вместе с воспитанностью и культурностью, которые первыми летят в мусорное ведро. Обычно за обучение детей отвечают родители, но мать будущего боксера откинула свой священный долг туда же, куда ее сын – правила поведения. Эла воспитывала улица. Она же его кормила, поила, одевала и научила защищаться при необходимости (а такие случаи бывали довольно часто). Единственное, чему за девятнадцать лет она его обучить не смогла – это изысканным манерам.

– Че, как оно? – подошел он к сидящей на камне Кэт. – Бельма не слипаются?

Кэйтин смеряет его оценивающим взглядом, но не отвечает. Может быть, потому, что ни слова не поняла из сказанного.

– Эт понятно. Прикорнешь тут, когда над головой ветер скулит.

– Дело не в этом. Просто… голова болит. Наверное, горная болезнь.

– Че ж ты на гору-то поперлась, коль больна?

Любая другая девушка обиделась бы, если б к ней так обратились, но не Кэт. Она знакома с Элиотом всего пару лет, но этого хватило, чтоб брюнетка привыкла к его манере общения. Кто-кто, а Эл на любезности уж точно не разменивается.

– По той же причине, что и ты. Или ты сюда галок считать пришел?

– Мотал я каких-то там галков. Эт че за зверь ваще?

– Лучше тебе не знать, – улыбается она. Его тугой ум часто выводит Кэт из себя, но также и забавляет. Ей нравится его дразнить. Правда, действовать в этом случае нужно деликатно. Если здоровяк поймет, что над ним издеваются, кто-то может не досчитаться зуба.

– Что за суматоха? – выходит из палатки Калеб. – Вы почему не спите?

– Извини, Каби. Тебя наша маленькая дискуссия разбудила?

Юноша нервно откидывает край шарфа за спину. Его всегда раздражало, когда его называли непонятными кличками и сокращениями. У него славное звучное имя. Неужели так сложно произносить его до конца? Но больше всего его выводит из себя не манера обращения Кэт, а само прозвище. Каби… так его называла только Триа, а она… О ней он не любил вспоминать больше всего.

– И какова же тема вашей беседы?

– Птицы, – подмигивает брюнетка Элиоту, – а точнее, альпийская галка. Весьма благородная и умная пичуга. Она не только общается с собратьями посредством особых звуков, но и имеет привычку подбирать птенцов других видов или высаживать яйца в их гнездах.