Как управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров - стр. 28

– Сам ты дурак, – обиделся Эд. – Когда мама болела, отец меня совсем забросил. Бабушек и дедушек, в отличие от тебя, у меня не было. Они до моего рождения умерли. Вот и рос я никому не нужный и забытый. А когда мать умерла, отец долго пил – не до меня ему было.

– Все правильно Эд, но послушай меня. Ты сильно любил маму?

– Конечно.

– И она просила тебя хорошо учиться и быть прилежным мальчиком? Слушаться отца?

– Да, всегда. И даже когда болела, помогала по учебе.

– Думаю, не сильно ошибусь, если скажу: в детстве ты верил, что если будешь хорошо учиться, то мама обязательно поправиться?

– А ты откуда знаешь? – от недавней обиды Эда не осталось и следа.

– Я сам такой, – Мэлор был сосредоточен, говорил кратко и четко. – У тебя произошел внутренний конфликт, который лег в основу твоего угнетенного состояния. Ты потерял веру. Точнее, ты верил в нечто нереальное, и реальный мир жестоко тебя наказал. Твоя вера в то, что хорошая учеба поможет матери выздороветь, стала твоей сверхреальностью.

– Ты ведь и в университете хорошо учился?

– Почти на отлично.

– И тут отец ушел от тебя к незнакомой женщине.

Эд лишь кивнул, не понимая, куда клонит Мэлор.

– И тебя накрыло второй волной. Установка ─ хорошая учеба ведет к хорошим жизненным последствиям, снова дала сбой. Точнее, она сбоила всегда. Ведь в школе, мягко говоря, не слишком любят «ботанов». Но ты держался за свое убеждение до последнего. Ведь это самое сильное убеждение в твоей жизни – твоя вера, а по совместительству мощный «якорь», поставленный тебе матерью. И ты, не тот ты, что на поверхности, а другой, маленький, глубоко в твоем подсознании, оказался разорван этим «якорем», когда его сорвало с места, после ухода отца. Единственное, что ты смог сделать – обвинить его во всем и помчаться в пучину безумия. Отец лишь спусковой крючок, не больше. Скажи, ни о чем подобном до настоящего момента ты даже не думал, не так ли?

Мэлор оторвался от дороги и взглянул на товарища. Эд сидел, сгорбившись, прижав руки к лицу. Судя по часто вздрагивающим плечам, он плакал.

– Ничего-ничего, – Мэлор осторожно оторвал руку от руля и погладил Эда по спине. – Это хорошо. Плакать хорошо. И смеяться хорошо. Ты подумай над моими словами. Это может помочь.

Взяв пачку сигарет с «торпеды», Мэлор закурил. Далеко впереди, там, где дорога превращалась в точку, между двумя поросшими березовой рощей холмами показался небольшой комплекс одноэтажных строений. «Придорожное кафе «Лесной привал» – 2 км» – прочитал Мэлор надпись на приближающемся дорожном щите.

– Слушай, Эд, мы почти три часа в дороге, ты перекусить не хочешь? – предложил он, желая отвлечь товарища от грустных мыслей.