Избранные Луной - стр. 22
Значит, уяснить для себя – никаких мыслей об Оуэне!
Никаких, Джен.
Совсем-совсем никаких.
Забираюсь на кровать и накрываюсь одеялом. Закрываю глаза и перед ними навязчиво встает тот, о ком нельзя думать. Нельзя…
*
Просыпаюсь я в полумраке. Сияние часов около кровати показывает, что время только десять вечера. Приподнимаюсь на локтях, пытаясь осознать свое состояние, как слышу за окном шум двигателя.
Нет, пожалуйста, нет…
Совсем не эта мысль должна сдавливать мое горло нервным комом.
Я должна мечтать, чтобы он уехал. Так будет гораздо проще. Да, так мне будет лучше и спокойнее. Так намного правильнее.
Непослушными ногами ползу к окну, рядом с которым расположена моя большая кровать, и застываю около него горестным изваянием.
Нет, пожалуйста, нет…
Я пытаюсь перебороть себя. Пытаюсь порадоваться. Практически насилую свои губы, вынуждая их скривиться в улыбке, но выходит жалко, и сердце, бьющееся в груди, отталкивает от себя фантомы счастья, котороые я насильно ему посылаю. Оно покрывается пеплом. Только что его машина выехала из ворот поместья. Выехала, оставив после себя лишь шум мотора, горючий дым и мои слезы.
Они собирались жить все эти дни в доме – я это точно знаю. Рикарда столько раз говорила об этом. И вот теперь он уезжает. Уезжает с ней.
Я совсем из ума выжила?! Конечно, с ней. Как можно было забыть о его невесте? Об этой идеальной девушке, так ему подходящей.
Он уехал с ней, лишь бы оказаться подальше от меня. От неожиданно испортившего все его планы приемыша. Он уехал, с отвращением вспоминая, как ему пришлось смотреть на мое тело и еще хуже – нюхать его. Он уехал, чтобы смыть с себя воспоминания и забыться в ночи с ней…
Можно ли стать помешанной за один день? Или за один вечер? Или за один вдох, с которым в тебя проникает запах того, с кем вас решила связать луна? Наверное, можно. Иначе как объяснить поток сознания, безжалостно хлестающий меня колючими иглами... или отчего в груди разливается невыносимая тоска.
Я медленно сползаю с подоконника, в который до этого напряженно вцепилялась, уставшим камнем сваливаюсь на матрас и притягиваю к себе большую подушку, крепко ее обнимаю и закрываю глаза. Меня вновь бьет дрожь. Убеждаю себя в том, что следует уснуть и тогда все обязательно пройдет.
Через какое-то время дверь скрипит и в комнату входит Алекс.
— Дженни, ты как? — она тихонько опускается на кровать возле меня. — Оуэн сказал, что ты захотела спать и велел не заходить к тебе без лишней надобности.
— Нормально... — сонно мычу в ответ.
— Видишь, он тоже о тебе заботиться. — шепчет сестра и дотрагивается до моей руки, — Ой! Дженни, да ты до сих пор горишь! Он сказал, что дал тебе необходимое лекарство! Я сейчас маму позову!