Избранные Луной - стр. 19
— Не дергайся. — жестко хлещет бездушный голос. И крепкие руки сжимают мое тело сильнее. — Что за химией от тебя воняет? Отвратительно.
Сама не осознаю, как на глаза тут же наворачиваются слезы. Я не плакса. Точно не я. Даже Рикарда всегда отмечала, что я стойкая. Мой личный тиран-Лу и та чаще рыдает. Но сейчас одно его холодное замечание подкашивает изнутри. Ощущение, словно в кожу вонзаются холодные иголки.
Получается, я готова от одного его запаха сойти сума и забыться в сладком бреду, тогда как мое тело пахнет для него химией?
То есть моя ущербность даже здесь сыграла со мной злую шутку?
Когда мы входим в мою комнату, пытаюсь незаметно стереть предательские ручьи, скользящие вниз по щекам. Оуэн опускает меня на кровать, и я тут же сажусь на колени и спешно отворачиваюсь от него. Но он резко хватает за руку и грубо поворачивает обратно к своему лицу.
— Почему ты плачешь? — вопрос звучит таким тоном, словно даже на слезы у меня нет никакого морального права. От негодования и обиды трясутся губы, но я поднимаю на него влажные глаза и очень стараюсь хотя бы звучать не жалко:
— Тебя не касается.
Его непроницаемая маска вдруг исчезает, уступая место чему-то совершенно иному, но чему? Я вижу непонятную мне муку и голод в манящей терпкой зелени, а затем он жестко сплевывает слово:
— Дерьмо. — и мужская рука вдруг грубо разрывает на мне платье.
Мой рот успевает удивленно открыться и сделать всего один вдох наэлектризовавшегося вокруг нас воздуха, как я вмиг оказываюсь перед ним в одном белье. Желание начинает биться в каждой клетке тела, когда он грубо укладывает меня на кровать и, нависая сверху, проходится носом возле шеи, спускается к ключицам, и, опускаясь к животу, останавливается на миг около пупка.
Слышу, как тяжело дышит. Слышу также, как звенит напряжением собственнное тело. Меня буквально бьет дрожь. Потрясывает. А когда я ощущаю прикосновение к своей обнаженной коже, то непроизвольно издаю стон. Это стремительно видоизменяет нашу негу. Альфа спешно отстраняется и ладонью закрывает мой рот.
— Никаких звуков! Молчи! — зло проговаривает, пока я удивленно моргаю.
Он решил меня придушить?
Но тогда почему не закрыл и нос…
С бьющимся в тревоге сердцем, наблюдаю за тем, как его лицо постепенно принимает выражение прежней отстранённости. Когда Оуэн остается доволен результатом, то встает и снова подхватывает меня на руки, а затем начинает быстро двигаться к ванной комнате.
— Тебе надо помыться, иначе температура может не спуститься. — спокойно информирует, стоит мне снова улететь в свои порочные фантазии и тут же приземлиться в очередное облако волнения, ощущая, как меня запихивают в душевую кабинку. — Чтобы смыла с себя весь этот химозный запах! — зло цедит он. — Никаких, блядь, духов. Ты смерти моей хочешь? — резко включает воду, и я, вздрогнув, начинаю вопить, пытаясь выбраться.