Избранные Луной - стр. 17
— Извините, — говорю тихо, вставая со своего места, — Но я не очень хорошо себя чувствую. Можно ли мне пойти к себе в комнату?
— Дженни? — Мэйс удивленно хватает меня за руку и его брови озабоченно сдвигаются. — Да ты горячая!
— Дженни, и правда, — чувствую, как мою вторую ладонь накрывают пальцы Алекс.
— Милая, почему ты мне раньше ничего не сказала? — обеспокоенно интересуется мама. — Давай я позвоню Эрталу, и он приедет?
— Не надо, мам. Все хорошо, мне просто надо прилечь, и все пройдет. Наверное, я немного переволновалась, — связывать слова в целые предложения оказывается сложной задачей, но вполне возможной. И как же хорошо, что иногда, когда я волнуюсь, у меня и правда поднимается температура.
— Я тебя провожу. — заявляет Мэйс, поднимаясь на ноги.
— Не надо, сиди. Я сама спокойно дойду.
— Проводи сестру, сын. — в один голос наставляют брата родители.
Мэйс отвечает ухмылкой, сообщающей, что он и так бы пошел, без всяких разговоров.
Мы с ним выходим в коридор, оставляем трапезную позади и движемся к лестнице, ведущей на второй этаж, когда нас тормозит властный вопрос:
— Куда ты ее ведешь?
Мои ноги прирастают к месту от одного звука его голоса.
Что за дикость?
Надо поскорее выяснить, как от этого избавится. Я точно знаю, что какие-то способы существуют, просто про них не принято говорить.
— Дженни нездоровится, у нее поднялась температура, — поясняет альфе Мэйс. — Я провожу сестру в комнату, дам таблетки и вернусь за стол.
Оуэн стоит, опираясь плечом о дверной косяк одной из комнат для гостей. В его взгляде, в который он нас окунает, ощутимо проскальзывает неодобрение. Конечно, меня должны были бросить одну. К чему проявлять излишнее внимание к ущербной.
Ощущаю, как запах альфы вновь ударяет в меня, и низ живота простреливает молния. Сильнее хватаюсь за руку Мэйса, стараясь ни за что не смотреть на его старшего брата.
Процедив некое ругательство, Оуэн отрывается от стены, и я, опустив глаза, думаю, что он, должно быть, уходит, как вдруг оборотень резко останавливается возле нас и я вздрагиваю, ощущая прикосновение ладони ко лбу.
Слышу очередное тихое ругательство, а вслед за ним более четкое:
— Все такая же слабая, приемыш.
Голова неожиданно начинает кружиться, перед глазами все плывет, а ноги подкашиваются.
Но упасть мне не дают. Я тут же оказываюсь в чьих-то руках.
Они очень горячие. Эти руки прижимают меня к твердой мужской груди и увеличивают жар моего тела, которое зачем-то решило превратиться в поверхность раскаленного марса.
Сиэлин, как же вкусно он пахнет… как вкусно… невозможно…