Из пепла - стр. 5

другой. Не в самом лучшем смысле этого слова.

Когда я наконец вышла из метро, как обычно, глубоко вздохнула и улыбнулась самой себе. Этот маленький рутинный экзамен в очередной раз удалось благополучно сдать.

С мамой мы должны были встретиться в центре у фонтана. Позабыв уже о метро, я старалась угомонить свое бешено бьющиеся сердце. Стараясь немного сбавить скорость шага, я то сжимала, то разжимала пальцы, ощущая, как мощные удары сердца эхом отдавались где-то в области затылка.

Когда в толпе снующих людей я заметила знакомую фигуру, мне вдруг стало понятно, что именно на протяжении всего этого утра вызывало прилив тревоги. Безусловно, встреча. Здесь всё неизменно. Но не с матерью, а со своим прошлым, что она воплощала. С тем прошлым, от которого я в свое время трусливо убежала, но на тот момент оно являлось нынешним. Я давно перестала быть той девочкой Ритой, которая с поразительной изобретательностью устраивала пакости своему… Нет, о нем я вообще запретила себе думать. В общем, не было уже никакой девочки Риты. От нее ничего не осталось, кроме густой рыжей гривы. И главная проблема заключалась в том, что мать об этом ничего не знала. А это следовало сразу же обозначить, иначе наша встреча рисковала закончиться, так толком и не начавшись.

Мама тоже меня заметила, когда расстояние между нами сократилось уже до нескольких десятков шагов. Она широко улыбнулась и поспешила ко мне навстречу. Я решила, что это уже было неплохим для нас стартом.

Заметив распахнутые объятия, я затаила дыхание и приказала себе терпеливо их пережить. Это всего лишь несколько секунд, не больше. Да и, в конце концов, это же моя мама. Разве на ее объятия я должна отреагировать так же резко, как и на любые другие? Ответа на этот вопрос у меня не было, зато возникла возможность его наконец-то получить.

— Рита, — выдохнула мама мне куда-то в висок и крепко обняла. Так крепко, что мне почти стало нечем дышать.

Я уже давно не слышала этого имени. Оно перестало быть моим. Превратилось в неудобную жесткую обувь, которая раздирала ноги в мясо, поэтому я просто избавилась от него. Выбросила и приобрела новую пару из мягкой ткани, которая больше не причиняла мне вреда.

Как-то во время очередного редкого телефонного разговора я попыталась объяснить матери, чтобы она больше не обращалась ко мне с этим именем. Но мать лишь отмахнулась и что-то сказала про дурацкую моду и банальные подростковые капризы.

Я давно перестала быть подростком, а второе имя по-прежнему числилось на всех моих документах. В них я записана как Мария. Для Лили я уже стала Марусей и только. Для ребят из проекта — Манон. У нас одни мальчики, поэтому на что-то изящное или девчачье я даже и не рассчитывала.