Иудейская война - стр. 54

4. Как ни боялся царь гордости юношей, он тем не менее не терял надежды на их исправление. Готовясь к поездке в Рим, он пригласил их даже к себе, проронил несколько угроз, как царь, но в общем говорил с ними, как отец, увещевал их любить братьев и обещал простить прошлые их ошибки, если они исправятся в будущем. Они опровергли возведенные на них обвинения, называя их вымышленными, и сказали: их поведение может вполне подтвердить их защиту, но и царь, со своей стороны, должен положить предел этим наушничаньям и не доверять им так легко, ибо никогда не будет недостатка в ложных наветах против них, пока ложь будет находить себе веру.

5. Такими речами они хотя скоро и успокоили отца и устранили временную опасность, но тем печальнее сделались их виды на будущее. Они только теперь узнали о вражде Саломеи и своего дяди Фероры. Оба были опасны и бессердечны, а Ферора к тому же был еще и могущественный противник, ибо он состоял сорегентом Ирода, только без короны, имел 100 талантов собственных доходов, пользовался также доходом всего заиорданского края, как подарком от своего брата, который, с разрешения императора, сделал его еще и тетрархом и удостоил его браком с царской принцессой, женив его на сестре своей жены. По смерти этой жены он назначил ему свою старшую дочь и 300 талантов приданого. Правда, Ферора из любви к одной рабыне уклонился от женитьбы на царской дочери, и Ирод, отдав свою дочь за своего племянника[108], павшего впоследствии в войне с парфянами, остался очень недоволен отказом Фероры. Но вскоре, однако, он, снисходя к его любовной страсти, забыл эту обиду.

6. Уже раньше, когда жила еще царица[109], Ферора обвинялся в покушении на отравление царя. Теперь же выступило такое множество обвинителей, что Ирод, как ни любил он искренно брата, все-таки должен был поверить показаниям и стал его опасаться. Подвергая пыткам многих из заподозренных, он добрался, наконец, и до друзей Фероры. На допросе никто из них не сознался в формальном заговоре против жизни царя, но было указано на то, что Ферора собирался увести свою возлюбленную[110] и вместе с ней бежать к парфянам и что муж Саломеи, Костобар[111] (за него царь выдал свою сестру после того, как первый ее муж, обвиненный в супружеской измене, был казнен), готов был споспешествовать плану бегства. Сама Саломея тоже не осталась свободной от обвинений: брат ее, Ферора, обвинял ее в том, что она тайно обручилась с Силлаем, наместником аравийского царя Обода, смертным врагом Ирода[112]. Хотя она была вполне уличена в этом и многих других проступках, раскрытых Феророй, она тем не менее была помилована; да и самого Ферору царь объявил свободным от всех тяготевших над ним обвинений.