Иудейская война - стр. 56

1. Увидав всю невозможность разубедить своего отца, Александр решил идти смело навстречу опасности. Он сочинил четыре книги, направленные против его врагов. Сознавшись в заговоре, в котором его обвиняли, он вместе с тем большую часть своих врагов, и во главе их Ферору и Саломею, выставил своими единомышленниками. Последняя даже раз вторглась к нему в дом и, против его воли, провела с ним ночь. Эти книги, полные многочисленных и тяжких разоблачений против могущественнейших в государстве, находились уже в руках Ирода, когда Архелай, озабоченный судьбой своего зятя и дочери, примчался в Иудею. Они нашли в нем очень умного заступника, который хитростью отвратил грозные намерения царя. При первой же встрече с последним он воскликнул: «Где это мой преступный зять? Где мне найти голову этого отцеубийцы, чтобы собственными руками размозжить ее? И мою дочь я хочу присоединить к ее драгоценному супругу – будь даже она не причастна к его заговору, но одним союзом с таким человеком она уже обесчещена. Я должен только удивляться тому долготерпению, которое ты, несмотря на направленный против тебя заговор, проявляешь по отношению к Александру, все еще находящемуся в живых. Я спешил сюда из Каппадокии в полной уверенности, что найду его давно уже казненным, и имел в виду вместе с тобою судить и мою дочь, которую я ему дал лишь из высокого уважения к тебе и твоему сану. Теперь же мы должны решить участь их обоих, и если ты чересчур уже подчиняешься отцовскому чувству и слишком мягкосердечен для того, чтобы карать сына, восставшего на твою жизнь, так давай обменяемся судейскими обязанностями, и пусть каждый из нас проникнется гневом другого!»

2. Как ни сдержан был Ирод, но этой патетической речью он сделал его доверчивым. Последний дал ему прочитать записки Александра, останавливался над отдельными пунктами, обсуждая их вместе с ним. Архелай не упускал случая, чтобы с самого начала чтения преследовать свой хитро задуманный план; незаметно для царя, он взвалил всю вину на поименованных в книге лиц, преимущественно же на Ферору. Заметив, что его соображения производят впечатление, он сказал: «Мы должны расследовать, не замышляли ли кое-чего эти злодеи против юноши, вместо того чтобы он замышлял против тебя. У нас нет пока никакого объяснения тому, что могло побудить его к такому возмутительному преступлению в то время, когда он уже пользовался царскими почестями и имел все виды на престолонаследие. Здесь должны быть обольстители, которые стремятся направить легкомыслие молодости на путь преступления; такими людьми бывают обмануты не только юноши, но и старики, благодаря им часто потрясаются знатнейшие фамилии и даже целые царства».