Исследование взаимоотношений в Российской Армии - стр. 43
При таком положении в подразделении молодые не ощущают себя не то что солдатами, но даже просто людьми. Они превращаются в абсолютно бесправных существ, наподобие скота. Постоянные унижения, издевательства со стороны старослужащих и фактических лидеров здорово бьют по психике. Молодые не ощущают гордости своим положением военнослужащих, не стремятся выполнять работу максимально хорошо. Им не прививается никаких позитивных мотивов хорошо служить. После службы у них не останется ничего, кроме сломанной психики и ненависти к людям и государству, которое их отдало во власть произволу этих самых людей.
Офицеры тоже портятся: понятие долга для них перестаёт что-либо значить (если значило до этого), они стараются сбросить с себя как можно больше обязанностей по управлению подразделением, практически не общаются со своими солдатами. А ещё они вовсю эксплуатируют коллектив в своих собственных интересах: сдают солдат на работы, заставляют воровать, отбирают солдатские деньги и т.д., и т.п., – в общем, ведут себя как старослужащие, только рангом повыше. Они сами утрачивают дисциплинированность и теряют контроль над дисциплиной в подразделении.
В общем, при приспособлении официальных лидеров к коллективу мы получаем дедовщину во всей её красе. Из этого можно сделать вывод, что дедовщина была всегда и всегда имела такую степень развития, как в современной российской армии. Однако этот вывод ошибочен. Чтобы не допустить подобного засилья негативных черт коллективизма в армии, и были изобретены уставы. Кроме того, были изобретены специальные средства ограничения коммунального произвола, используемые наряду с уставами – это как раз то явление, которое я здесь называю уставщиной. Всегда надо иметь в виду, что дедовщина не единственное из возможных средств организации армии и далеко не самое эффективное.
Посмотрим теперь, каково соотношение официального и фактического социального статуса при уставщине. На этом я уже останавливался в главе «Коллектив». Считаю необходимым повторить сказанное ещё раз, расставив соответствующие акценты.
Ключевым при уставщине оказывается положение в коллективе сержанта. Сержантом здесь обычно становится нефактический лидер, поэтому он не имеет такой власти над коллективом, как лидер фактический. Вернее, он имеет власть, но она придана ему не самим коллективом добровольно, а дана по линии официальной иерархии, т.е. его власть имеет другую природу. Такой сержант является официальным лидером, и его власть опирается на официальные институты, чуждые природе коллектива, такие как донос офицеру, прокачки и выматывающие приёмы. В результате доноса уже офицер может применить те же приёмы, либо посадить провинившегося на гауптвахту. Последнее производится через дальнейший донос командиру части.