Искусство предавать - стр. 26
– Можешь отсчитать его от той суммы, что я тебе на обучение пожертвовал, – обрадовался герцог. – Кстати, если эту сумму вычесть из твоего жалованья, это сколько же лет тебе бесплатно меня смешить придется?!
У Шарца отвисла челюсть. А довольный своей неожиданной придумкой герцог показал ему нос, а потом, не удержавшись, еще и язык.
«Вот как! Уел я тебя!» – огромными буквами было написано на его счастливой физиономии.
– А мне будет позволено иногда воровать еду с кухни? – наконец нашелся Шарц.
– Возможно, – милостиво кивнул герцог.
– Тогда к чему мне какое-то жалованье? – с аскетическим блеском в глазах вопросил Шарц.
– Придется мне милостыню тебе подавать, а то, пожалуй, ноги протянешь, – задумчиво сообщил его светлость.
– А я меньше серебряной монеты не беру, – отпарировал Шарц.
– Вот еще! – фыркнул герцог. – Да где ж это видано, чтоб нищим серебро подавали?
– А я – очень гордый нищий, – пояснил Шарц. – Я ведь не чей попало нищий, а лично ваш, герцогский. Мне честь не позволит всяким там медякам кланяться.
– Далась тебе эта серебряная монета! – рассмеялся герцог. – На, получи!
На ладонь Шарца легла новенькая серебряшка.
– Благодарю, ваша светлость, – поклонился Шарц. – У вас найдется кинжал?
– Тебе срочно потребовалось меня ограбить или решил свести счеты с жизнью, выяснив плачевную судьбу собственных финансов?
– Ни то, ни другое, – покачал головой Шарц. – Ваши предложения недостаточно смешны.
– Держи, – на его ладонь лег кинжал, по виду совсем не герцогский.
«Какая странная сталь, – подумал проснувшийся в нем оружейник, не наша и не человечья… никогда такой работы не видел!»
Острие кинжала легко пробило серебро монеты. Шарц нарочно уколол еще и палец, так чтоб на кинжал и на монету попало немного его крови.
– Я не дворянин, чтоб давать вассальную клятву, но мне претит служить просто за деньги, как ваши слуги, – тихим серьезным голосом сказал он. – Ваша Сталь, ваше Серебро и моя Кровь. Я ваш, пока вы не заберете у меня свою монету.
Шарц протянул герцогу кинжал, проколотую же монету надел на тонкую серебряную цепочку. Такая была у каждого студента Марлецийского университета. Большинство не снимали их и по окончании оного.
– С этого момента я – ваш шут, ваша светлость!
– Вот-вот, – вдруг буркнул герцог. – Ты мне тут клятвы приносишь, а я даже имени твоего не знаю. В тот раз ты мне его не назвал и в этот раз молчишь. А я все спросить забываю. Никогда не забывал, а с тобой забываю. Забалтываешь ты меня как-то, что ли… Ты не шпион, часом?
Тайный агент внутри дрогнул и напрягся. Шарц снаружи безмятежно улыбнулся.