Искра в аметисте - стр. 42
‒ Я выведу тебя к месту, где будет ждать лошадь… Баркус тебе покажет дорогу. Я бы с удовольствием отправился с тобой, малышка.
И тут он посмотрел на меня, да так, что будь у меня возможность, я бы развернулась и бросилась обратно, честное слово.
‒ Но отец из-за этого быстро нас выследит. Как только я все улажу со старым самодуром, ‒ молодой лорд снова смерил меня своим зеленым взглядом, от которого меня замутило, ‒ сам тебя найду…
О том, что на нашем пути к вечному счастью, прямо сейчас встал его батюшка, я промолчала в силу невозможности, что-либо, вообще, сказать. Старый боров вырос как из-под земли, загораживая весь проход.
‒ Самодур, значит! ‒ лорд Савр недовольно просверлил сына взглядом. ‒ Что ж, это был твой выбор, не мой.
Нас тут же схватили охранники старого лорда и под белы рученьки поволокли обратно. Даже не знала, радоваться этому или плакать.
‒ Как ты нашел этот проход?! ‒ возмущался мой неудачливый спаситель.
‒ Ты, и правда, идиот, дорогой мой сын, ‒ спокойно произнес лорд Савр, ‒ в моём доме мне ведом каждый уголок, каждая мышиная нора, каждый вход и выход, наверное, потому что это мой дом!
Он многозначительно посмотрел на сына.
‒ Тебе бы тоже следовало потрудиться и внять моим наукам, ‒ тут лорд спохватился. ‒ Ах да! Совсем забыл о хорошем нюхе моей Нервы, ‒ тут старик с любовью посмотрел на девицу, крутившуюся подле него, та самая, которая прислуживала мне еще утром, а сейчас взаправдашним котом довольно урчала под ласковым взглядом своего хозяина.
Хорошая магия, толковая, я бы сказала, даже исключительная. А ещё от неё за версту несло некромантией ‒ запрещенной и поруганной магией смерти, которой пользуются последователи богини-отступницы ‒ Гильтине.
‒ Я не хочу иметь с вашими пристрастиями, батюшка, ничего общего! ‒ дрожащим голосом проговорил молодой лорд.
‒ Кто бы говорил?
И тут меня втолкнули в камеру.
‒ Ведь именно это творение твоих рук дело!
Тут было темно, но кое-что я смогла увидеть. Передо мной на крюке висел узник, с которого явно рвали кожу не один час. Меня замутило от ужаса и зверства открывшейся картины. Из груди вырвался немой крик. Заслышав голоса, полуживой страдалец поднял голову. В полумраке пыточной камеры мне удалось рассмотреть его глаза на окровавленном лице. Их ни с чем не спутаешь. Глаза плавленого золота некогда великого рода Сарфов ‒ на меня смотрели, измученные страданиями, глаза моего отца…
Глава 5
В голове сильно гудело. Именно это заставило сознание вернуться в мое тело. Приятностей не добавляла и холодная вода, которой меня обильно окатили. Но уже не было этого сковывающего тумана в голове, мысли текли более легко и свободно.