«Искал не злата, не честей». Том 1 - стр. 50
Лес, духи и божества природы, небо, звезды, ночь, день, любовь и доброта – все это воспето нежно, с душевной трогательностью в едином клубке бытия:
Весна, весна, пора любви,
Как тяжко мне твое явленье,
Какое томное волненье
В моей душе, в моей крови…
Будто шел, шел Александр по волшебной тропинке, да на небо поднялся. Увидел оттуда всю удивительную прелесть русской земли. Наполнил ковш чистыми облаками, да спустился вниз и опрокинул прозрачные стихи на мысли и думы современника…
На страницах – всплески настроений: веселых, грустных, решительных… и море любви к живущим на земле людям, как будто их сердца целуются. Каждая лирическая строка – очарование, откровение, открытие, разрешая людям лучше понимать свои мысли и чувства и становиться благороднее и милосерднее:
В чужбине свято наблюдаю
Родной обычай старины:
На волю птичку выпускаю
При светлом празднике весны.
Я стал доступен утешенью;
За что на бога мне роптать,
Когда хоть одному творенью
Я мог свободу даровать!
И ты начинаешь понимать, что деды наши никогда сомнений не знали. Робости не испытывали, если беда приходила. Умели яростно воевать, неистово любить, от зари до зари землю пахать. А для мира и достатка – избы и города строили.
Среди всей мудрости, которую мы впитываем в себя, на всей высоте своих понятий, мы вдруг иногда останавливаемся и спрашиваем: так же ли чист наш внутренний мир, так же ли тепло в нас сердце, как в наших легендарных предках? И как они согревали себя, и какая вера в них жила, как далеки они были от слабых жалоб, как мало обвиняли и как терпеливо несли свой крест. Кажется, они понимали многое, что непонятно нам сегодня, они сохраняли то, что мы потеряли сегодня; а то, что успели от них приобрести, размыли по болотцам и трясинам своего заупокойного мира.
И слова апостола: «Пусть языком твоим говорят ангелы, но если в словах твоих не будет любви, то они будут медью звенящей и кимвалом бряцающим» – становятся ясны для нас, как никогда; мы понимаем, что в них дано мерило добра и зла, с которым мы никогда не погибнем и которое приложимо ко всякой мудрости. Главное – люби мир и водворяй его везде.
Связывающим мотивом, сквозной мифологемой поэзии Пушкина – путешествие человеческой мысли и души через радости и горечи существования, уравновешиваемое ницшеанским вечным возвращением; сформулируем образно – трезвое бодрствование в пещере Полифема; поэт, как Одиссей, избранник, спаситель своих читателей, ищущих (пока может) знание, доброту и веру. Ведь гений Пушкина гармоничнее, масштабнее всех ощущает священную, одухотворенную природу бытия и человека – в том парадоксальном, нередко драматическом противоречии с нею, которое привнесла с собой реальная практика человеческой истории.