«Искал не злата, не честей». Том 1 - стр. 51
Центральная, коренная сила в таком феномене как Пушкин лежит в не области филологической, эстетической, собственно культурной, – а в сфере духовной, там, где сошлись душа и совесть, то, что мы зовем «духовной природой» – именно человек является средоточием творчества Пушкина. И только образ человека, думающего, действующего, верящего полностью передает нам, читателям, основные идеи и чувства, волнующие художника слова. Мы захвачены проникновенной человечностью и душевной силой поэта.
Ибо духовное, то есть внутренне незримое, человек проявляет в поведении – интеллектуальном, этическом деянии, а у художника – еще и в собственно творческом промысле:
Мы говорим о ценностной иерархии, впервые поставленном Сократом и сформулированной им в виде вопроса о том, что есть Благо (Бытие), развитой затем в концепции Платона как Жизнь, Добро и Красота. Говоря другими словами, система устремлений и предпочтений, представлений о добром и злом, высоком и низком, об идеале этическом и эстетическом, об интересах моего «Эго» и интересах «остальных» – обо всем том, что предписывают наши внешние и внутренние регуляторы.
И все это незримые пункты бытия чрезвычайно конкретные, они есть у любого из нас. У Пушкина все развилось и выразилось в его творчестве, во всем художественном мире в целом, и есть данность реальная , сегодняшняя, явленная физически и эмоционально оцениваемая («Слова поэта суть уже его дела»,– выражение Пушкина в передаче Гоголя), а в глубинных ценностях – исполненная смысла и эстетической гуманности, прекрасная, совершенная и ясная пушкинская картина мира, вбирающая в себя конструкцию нашего мира как такового: когда человек есть венец Творения и одновременно разрушитель его.
Нам кажется, что мы держим в руках саму трепетную ткань Вселенной, из которой произрастает наше неуловимое «Я», наша страна любви и счастья, удивляясь ее могуществу и жалкости одновременно. Ее экстатической мощи, пределу воли и свободы. И она же – обитель мишуры, примесей и порчи. Понимая этот шаманский гнозис, что изменить ход Судьбы нам не дано: «мы в жизнь приходим по ее всевластвующему закону». Все будет так, как нужно собственной Судьбе:
«Два пути нам не пройти, Жизнь непременно возьмет свое.
Мы не властны остановить рассвет, Вернуться назад».
Промозглые ветра сомнений охлаждают наш рассудок, разгоряченный призрачными (идеал и мираж вкупе) надеждами, а колокола минувшего звучат в наших сердцах, и вдруг они превращаются в набат – а он, как известно, по генезису происхождения всегда предвещает потери и беды. Чехов: «…