Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - стр. 128
– Ну а много ли надо тем людям, кто находится на пути к своему полному счастью, когда ими уже практически ухвачена за крыло птица счастья. Да только самая малость. Новое корыто, по мнению новобрачной. Чтобы тебя, мой милый, всегда по утру ждала чистая одежда. На всё готова новобрачная, чтобы её милый ни в чём не чувствовал недостатка. А то, что она полностью заполнила его жизненные пустоты, не оставляя там места ни для чего больше, то его милая считает, что не нужно так сгущать краски, тем более, как бы ты их не сгущал, всё равно место остаётся для твоего воображения.
Ну а милый милой полностью разделяет её мнение на себя всегда в чистом. Вот только он не полностью её уразумеет в том, что она имеет в виду, так на него демонстративно и вся в себе открыто смотря, когда говорит об этой надобности для их быта.
– А ты подумай милый, куда бы нам было желательней сходить, когда на тебе была бы надета новая и только вчера постиранная сорочка из аглицкой мануфактуры. – Многозначительно так, говорит милая, своей полной открытостью во всём ставя в несколько неловкое положение своего милого, у которого между прочим, есть не только чувства, но и рефлексы на всё это её демонстративное проявление себя. И милый прежде чем подумать об этом, что невероятно сложно сделать, когда твоя милая так сбивает тебя со всякой разумной мысли, увлекая и направляя твою мысль только в одну сторону, подумал о том, что его там, куда направила эта его мысль, будет ждать, и лишь только после этого, путём концентрации мысли, вопросительно ответил. – В кино?
И тут по недовольному лицу милой, в назидательных для милого целях тут же запахнувшей свой халатик, не трудно догадаться о том, как ошибочно рассуждает её милый, приведя свою милую в кино. Куда девушки незамужнего звания, только и водятся на этапе своего ухаживания, а никак после того, как она согласилась сопровождать его в дальнейшей жизни. А дальнейшая, уже совместная жизнь, подразумевает повышение планки заинтересованности в тебе твоей отныне и навсегда супруги. Где она тебя и кино с тобой каждый день и вечер перед собой видит, и ей, чтобы как-то отвлечься от этой обыденности, нужно что-то больше, чем кино. Ну, например, театр. О чём видимо и не подумал её милый. И она его за это не попрекает и само собой прощает, ведь он её милый и такие мелкие разногласия и его не точности её понимания укладываются в эту милость.
– Милый, – искоса посмотрев на милого, говорит милая, приведя его во внимание, – вы, наверное, просто запамятовали о театре. – И ведь точно, и милый и вправду запамятовал о театре, тогда как милая о нём помнит и ему об этом если надо напомнит. Ну а то, что милый о театре так забылся, то для этого есть смягчающие его вину обстоятельства – в их городе нет настоящего театра, а всякая там самодеятельность не может за это высокое искусство считаться. О чём прекрасно знает милый, не раз слышавший в устах своей милой такую категоричность суждения. – А раз их местожительство испытывает такой недостаток искусства, то что же тогда делать? – прямо в лице и во взгляде на милую читается у милого. А милая не так растерянно выглядит, как милый и она явно знает ответ на этот вопрос.