Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - стр. 130

– Значит так, – уткнувшись в одну точку, заговорил Семирамид Петрович, – жили, были рядом с собой в одной плоскости люди, имеющие насчёт друг друга свою жизненную позицию и планы.

– Что-то новенькое. – Пробубнил себе под нос, отчасти озадаченный, а отчасти удивлённый Орлов, мутными глазами глядя перед собой в одну точку, видя там уж точно не то, что мог бы подумать находящийся в этой области обозрения Орлова Семирамид Петрович. При этом и сам Семирамид Петрович начал погружаться не в то чтобы во всё собой рассказываемое, а он вдруг охватился таким у верованием во всё им тут рассказываемое, что уже не мог отделить правду от вымысла, без которого не подаётся вслух ни одна самая правдивая на свете история.

– – –

Ну а к чему всякое верование, а в особенности такое (а уж что говорить о том, когда ты сам уверуешь в тобой же сказанное), ведёт, то тут пояснять и объяснять ненужно, в связи с предсказуемостью и очевидностью последствий поведения того человека, кто под воздействием возбуждающего воображение напитка и художественности рассказа рассказчика, уверовал в нечто такое, что только ему и в голову прийти могло, а затем и попытался всё это осуществить, для начала распугав всех в офисе своим разыгравшимся в воображении видом человека с припадками ярости и безумием во взгляде.

Ну а что происходило в тот вечер с господином Орловым и что обо всём этом, происходящим с ним он думал, то, скорей всего, он и сам не в курсе всех тех дел, которые происходили в тот вечер в его голове. При этом объяснить ему хоть либо что-то, не был не способен никто, в том числе и Семирамид Петрович, чей вид был ненамного лучше господина Орлова. И хотя Семирамид Петрович, как бы выступал проводником всех идей господина Орлова, который требовал от него, чтобы он немедленно вёл его к успеху, было без особенного труда видно, что Семирамид Петрович совершенно не справляется с этой для себя ролью, раз за разом спотыкаясь об свои ноги, и господину Орлову самому приходилось брать Семирамида Петровича в свои руки, – Сёма, подлец, вставай, – и направлять его ход.

Так что при таком разрозненном в мыслях раскладе дел, не трудно предопределить дальнейшие события с ними, которые в итоге и привели к тому, что они, расходясь во взглядах на этот мир друг с другом, в результате разошлись, а точнее, потерялись друг с другом. А вот куда и в какую сторону они отдалились друг от друга, то это ими выяснилось только по утру и не сразу, а каждым в отдельности и по-разному. Хотя они, как говорила охрана на выходе из здания корпорации, вышли единым целым из лифта, затем совершенно не стесняясь и не реагируя на общественное мнение, смело так друг друга обнявши, с вызовом всё тому же общественному мнению глядя перед собой и выражая себя нечленораздельными матами, добрались до дверей, ведущих на выход из здания корпорации. Здесь господин Орлов на месте запнулся и остановившись, мутным взглядом обозрев окружающее, сделал неприличный жест рукой и громко проверил охрану на сообразительность.