Ирландец - стр. 3
– Дьявольское отродье… – хмыкнул Шон. – Причём тут дьявол? Будто мистер Маккеннет не знает, кто мой отец…
Шеннон вздохнула ещё громче и опустила глаза.
– Думаю, отец не дядю Донала имел в виду. Ты же знаешь, что про тебя болтают…
– Подумаешь! – фыркнул Рыжий, разозлившись. – Пусть болтают, что хотят! А ты… что же, сильно смелая? Не боишься дьявольского отродья?
Шон дёрнулся, собираясь вскочить на ноги, но она вцепилась в его замёрзшую ладонь, качнулась вперёд и снова обняла крепко, испуганно, удерживая на месте.
– Глупый! Какой же ты глупый… Ты мой самый лучший! Я совсем тебя не боюсь, и с тобой ничего не боюсь! Ты мой самый лучший, самый лучший!
Шон несмело обнял её в ответ и твёрдо пообещал:
– Однажды я заберу тебя отсюда… Однажды я обязательно заберу тебя, Шанна. И твой отец мне не указ. Мы будем вместе, всегда будем вместе… Обещаю. Ты только моя! Навсегда. Только моя…
Он чувствовал, как она улыбается у него на плече. Его первая и единственная любовь. Сердце дрожало и сжималось, и так хотелось расплакаться. Но мужчины ведь не плачут… Даже если им ещё так мало лет.
– Шеннон! Ты где опять? – грозный рев заставил их обоих вздрогнуть. – Шеннон! Дрянная девчонка! Я этому паршивцу уши оторву вместе с его рыжей башкой! Проклятый ублюдок, пошёл прочь отсюда!
– Беги! – испуганным шёпотом велела Шеннон.
Он подскочил, будто его укусили, и бросился сквозь колючие заросли к забору.
Вскочив на каменную стену, оглянулся, заметил, что Шанна успела старательно прикрыть травой свои «морские сокровища». Если Брайен Маккеннет обнаружит подарок, сразу растопчет в пыль. Это полбеды… Но он ведь тогда дочку высечет – вот что страшно.
Разгневанный папаша как раз с треском прорывался сквозь кусты, рыча и чертыхаясь.
– Я люблю тебя, Шанна Маккеннет! – звонко крикнул Шон и проворно сиганул вниз.
Вот теперь самое время бежать со всех ног…
[1] национальное блюдо, сладкий дрожжевой хлеб с изюмом, является одним из главных атрибутов праздничного стола на День Всех Святых.
***
Настоящее
Пробуждение вышло болезненным.
Он отчаянно цеплялся за обрывки сна, пытаясь удержаться там, где запах моря, роз и свободы кружил голову, а светлая вера в грядущее счастье окрыляла. Где сердце грела любовь, нежная и чистая, как рассвет.
Но реальность уже выцарапывала безжалостно из этих сладких грёз будничными когтями-крючьями.
Серый сумрак – фонарь светит прямо в окно, но толку с него мало, в комнате темно. Промозглая сырость, стылый холод – даже под одеялом не спрятаться. Может быть, стоило забраться подальше от моря? Или дело в том, что отель пуст, и живое тепло его не греет?