Интим не предлагать! - стр. 39
Поднимаю околевшую руку и смотрю на часы: если через двадцать минут не появится, вызываю такси и еду к Цветковой, а завтра подаю на развод! Терпеть к себе такое отношение ниже моего достоинства. Словно заслышав мои угрозы, где-то совсем близко слышится шуршание покрышек о гравий - серебристый Бентли Малиновского неспеша катит к воротам. Неужели, явился. Что-то он рано так сегодня, ну надо же.
Против желания вспомнила, как он обнимал меня за домом и поняла, чем это от меня так неуловимо пахнет - его парфюмом.
- Почему не сказала, что домой поедешь? - свесив локоть из открытого до упора окна, выглядывает на улицу Малиновский.
Расселся, важный такой. А тут зуб на зуб уже не попадает.
- Потому что не обязана перед тобой отчитываться.
- Ну и дурочка, так и заболеть недолго. Днём жара, но ночи ещё холодные, а ты без куртки.
- Кто из нас ещё бабушка. Открывай давай, - киваю на запертые ворота и как бы не была на него зла из-за выходки с Эдиком, ловлю себя на мысли, что рада его видеть.
Вернее, не его самого, конечно, а то, что если дома он, значит, дома и я. А это означает, что совсем скоро я приму горячую ванну, а она мне она крайне необходима, потому что обтянутые чулками ноги закалели так, что почти потеряли чувствительность.
Доковыляв кое-как до комнаты, первым делом скидываю ужасно красивые туфли на ужасно неудобном каблуке и без сил падаю на кресло-грушу. Обняв Бетховена, прячу обледеневшие ступни под такие же ледяные бёдра. Чуть-чуть совсем посижу и сразу в ванну. Буквально пять минут.
А потом всё - как будто рухнула в тёмную бездну.
Проснулась от того, что чья-то тёплая рука трогает меня за плечо. Приоткрыв один глаз, вижу перед собой уже переодетого в знакомые серые треники Малиновского. Футболку он надеть, конечно же, не потрудился.
- Ты чего тут?
- Ничего, устала очень, не привыкла так долго гулять.
- Нá вот, - и протягивает чашку с дымящимся чаем. И словно оправдываясь: - А то заболеешь ещё. И меня заразишь.
- А ты только о себе и думаешь, - ворчу, вытягивая затёкшие ноги, но чашку всё-таки беру. Горячий чай с мёдом, какое блаженство. - И долго я спала?
- Минут сорок.
- Надеюсь, ты понимаешь, что в этой комнате ты ночевать не будешь? Хотя бы до возвращения надзирателей, - отпиваю глоток и всеми силами стараюсь не смотреть на его оголённый живот.
- Обычно меня просят об обратном.
- Малиновский!
- Только если ради твоего спокойствия, и, как следствие - моего тоже, - отводит в сторону дверцу шкафа-купе, достаёт подушку и сложенный плед. - Тебе на пары во сколько?
- Не твоё дело.