Инсун Эшли Бэрри - стр. 19

Удивительно.

Впервые мне довелось видеть, как Шейми бескорыстно и человечески поступает. Заболела, наверное.

К середине дня кипы листов переместили вас на пол. Обложившись ведомостями, вы, слаженным конвейером, перекладывали материалы.

Как вдруг:

– Готово, – Шейми поднялась во весь рост, вытянулась, похрустела суставами, – отнесу волнение перед праздником Глэдам. Странно, что любой мандраж с самого начала не направляют в отдел радости. Вот мне как будто надо туда-сюда бегать, принеси-подай…

И Шейми уходит, так и не перестав ворчать. И ты сидишь в одиночестве, в центре вороха чьих-то страхов и понимаешь, что внутри тебя тоже теплится тревога.

Перитаки, получается, не просто белые листы – это способ существования. Аббатство следит за каждым шагом, действием каждого человека и решает, кто жизни достоин, а кто нет. И если сверху ведают о твоем праздном безделье, то, получается, и о ночных похождениях прекрасно знают. Тогда почему Эшли Бэрри не приструнили сразу, почему не наказали, не оштрафовали, не заперли? Почему позволяли сбегать? Они чего-то ждут? Но чего?