Иностранная литература №04/2012 - стр. 27

– Ты его вообще не надевал. Говорил, что у тебя в нем простецкий вид.

– А мне он потому и нравится, – подхватил Мартин радостно. – Пошловат. Однако все хорошее когда-нибудь кончается, как известно. – И он неторопливо (и без тени раскаяния, как отметил про себя мистер Рэнсом) снял с себя кардиган, развязал шарф и положил то и другое на стол.

Надпись на футболке Мартина, которая раньше лишь мелькала сквозь прикрывавшую ее одежду, теперь, освободившись от камуфляжа, бесстрашно предстала во всей своей красе: “Приспичило? Надевай ‘Джиффи’[17]!” А в скобках: “иллюстрация сзади”. Мистер Рэнсом тотчас передвинулся на край стула, чтобы загородить от жены оскорбляющее взор зрелище, миссис же Рэнсом немного откинулась на своем стуле назад.

– На самом деле, – сказал Мартин, – мы воспользовались лишь одной-двумя вещами. Началось с вашего коричневого пальто, которое сначала я примерил просто смеха ради.

– Смеха ради? – переспросил мистер Рэнсом: комическая сторона этого предмета его гардероба до сих пор была ему неведома.

– Да. Но теперь я полюбил его. Оно потрясающее.

– Оно вам велико, – пробурчал мистер Рэнсом.

– Знаю. Потому и потрясающее. Клио считает, что у вас по-настоящему хороший вкус.

– Клио? – спросила миссис Рэнсом.

– Моя подруга.

Но, заметив, что у мистера Рэнсома от злости глаза лезут на лоб, Мартин пожал плечами:

– В конце концов, вы сами дали нам зеленую улицу.

Он отправился в гостиную, вернулся с папкой и положил ее на кухонный стол.

– Может, вы объясните мне, – сказал мистер Рэнсом с пугающим спокойствием, – по какой причине наши вещи находятся здесь?

И Мартин объяснил. Только объяснение это мало что дало, и, когда он закончил, дело почти не продвинулось вперед.

Однажды, примерно месяца три тому назад (“15 февраля”, – подсказала миссис Рэнсом), он пришел на работу и, открыв двери, обнаружил всю их мебель в том виде, в каком она стояла в Нэсби-мэншнз и в каком стоит сейчас здесь: ковры на полу, лампы включены, тепло, запах готовящейся еды из кухни.

– Я хочу сказать, – сказал Мартин мечтательно, – настоящий дом.

– Но вы, безусловно, должны были понимать, что это, мягко говоря, нечто аномальное?

– В высшей степени аномальное, – подтвердил Мартин. – Обычно вещи кладут в ящики, упаковочные клети, потом в контейнер, его запечатывают и держат на задней площадке, пока не затребуют владельцы. У нас хранятся горы всевозможной мебели, но за полгода я не вижу ни одного кресла.

– Но зачем наши вещи свалили сюда? – спросил мистер Рэнсом.

– Свалили? – обиделся Мартин. – Вы это называете “свалили”? Это прекрасно, это поэзия.