Империя. Роман об имперском Риме - стр. 68

Второе тело было намного меньше. Девочка. Золотистые волосы слиплись от крови. Лицо превратилось в неузнаваемое месиво, череп раскололся. Тит даже издали уловил запах, и его затошнило от страшного зрелища.

– Цезония и м-м-маленькая Юлия! – Клавдий пошатнулся и оперся о балюстраду, затем оттолкнулся от перил и бросился прочь с балкона. – Клянусь Геркулесом, они собираются убить нас всех! Умоляю тебя, Тит, п-помоги мне. Спрячь меня!

– Но они приветствовали тебя, Клавдий. Назвали пароль…

– Они грозили мечами и с-смеялись надо мной! Или ты не видел их взглядов? Хладнокровные душегубы! Убийцы женщин! Детоубийцы! Когда-то такие же закололи Юлия Цезаря, а теперь они осмелились умертвить Калигулу. Если они хотят восстановить республику, то перебьют всю мою семью. Не только меня, но и Мессалину с нерожденным ребенком! Я покойник, Тит!

Племянник приложил все усилия, чтобы успокоить его, но Клавдий лишь впадал во все большее неистовство. Он метался по залу, не зная, остаться или бежать. Голова у него бесконтрольно дергалась, и он не потрудился вытереть слюну, побежавшую из уголка рта. Наконец он устремился к двери, решившись на бегство, и замер, услышав топот в коридоре. Клавдий схватил Тита за руку и втянул обратно на балкон. Он спрятался сбоку за шторой, прижав племянника к себе.

Топот достиг двери. В зал вошло несколько человек.

– Его здесь нет, – произнес низкий голос.

– Но трибуны сказали, что видели его в этих покоях, вон на том балконе.

– Значит, сбежал.

– Мы не встретили его в коридоре…

– По-твоему, он спрыгнул с балкона? Ха! Уклоняясь от долга!

– Молчи, глупец! Разуй глаза. Погляди-ка туда.

Клавдий и Тит одновременно посмотрели вниз. Ступни Клавдия выступали из-под шторы. Он убрал их, но поздно.

Шаги приблизились. Занавеси отдернули.

Тит напрягся. Рядом с ним трясущийся Клавдий повалился на колени и замычал, не в силах преодолеть заикание, а потом закрыл лицо руками и издал вопль.

Солдаты отступили. Даже если зрелище развеселило или озадачило их, то выражение бесстрастных лиц осталось прежним. Титу подумалось, что после службы у Калигулы гвардейцев, верно, уже ничем не потрясти и даже не удивить.

Небольшой отряд преторианцев расправил плечи и чопорно отсалютовал.

– Ура господину! – хором гаркнули они.

Клавдий медленно опустил руки. Он моргнул и вытер с подбородка слюну.

– Почему в-в-вы так зовете меня?

Тит помог дяде подняться. Клавдия так колотило, что он едва сумел устоять. Он опять задергался, когда вошли новые преторианцы, но воины замерли в отдалении и отсалютовали:

– Ура господину!