Император и трубочист. Том 2. Дворянин - стр. 34
А Данька слегка завис. Ну да, он писал Николаю, как сложно разгребать всё, что тут творится без надёжной связи, в сердцах упомянув «хотя бы телеграф»… и вроде как в его описании этого самого телеграфа проскакивало прилагательное – электрический. Но это ж так, к слову. Поскольку бывший майор точно помнил, что электрический телеграф придумал немец Сименс и гораздо позже. А тут какой-то Шиллинг. Впрочем… а почему бы и нет? Тоже ведь немец. Ну а если серьёзно – хрен знает, что получится, но если есть под рукой вот такой энтузиаст – чего бы не попробовать. В конце концов с любителем всё пробовать на язык – Карлом у них уже многое получилось. Сейчас тот вообще над попыткой создать нитроглицерин мучается уже год с лишним. Уж больно тяжко без нормальной взрывчатки.
– Э-эм… Павел Львович, очень рад. Я как бы сейчас несколько занят, но давайте уговоримся на завтрашний вечер. Жду вас у себя дома. Поговорим…
– Здорово! А вот, скажем, «фита»?
Шиллинг снова взялся за громоздкий, раза в три с лишним больше, чем те, что встречал бывший майор в своей прошлой жизни, телеграфный ключ и выбил короткую «морзянку». То есть, вернее, «шиллинговку». Потому что очень вероятно – Морзе здесь теперь ничего не светит. Зачем кому-то может понадобиться «Азбука Морзе», если уже есть очень удобная и простая «Азбука Шиллинга»? Насколько она совпадает с изначальной азбукой Морзе – бывший майор не знал, поскольку сам ею не владел. Так что от Морзе был взят только принцип: кодирование букв и цифр с помощью всего двух знаков – точки и тире. Поэтому, насколько «Азбука Шиллинга» совпадает с «Азбукой Морзе», можно было только догадываться.
Дорогу до Кушвы достроили к концу сентября. Ну как достроили – пока как времянку… Вместо мостов – эстакады, которые, как и на Салдинской дороге, были собраны частью из пропитанных креозотом брусьев, а частью из неошкуренных брёвен. Брёвна были использованы там, где эстакадам было стоять только до ледохода… Но рядом с ними торопливо возводили опоры для будущих капитальных мостов, пролёты для которых должны были собрать до весны из уже ставших привычными железных балок. Причём в значительной части прямо на заводе. И там же, на заводе, их должны были первый раз покрасить суриком. Следующая покраска должна была быть произведена после установки, а третья – финишная, после окончания полной сборки моста. Ну да – у них уже потихоньку начали складываться технологические карты возведения всяких конструкций и сооружений… Часть насыпей была не закончена, часть выемок ещё предстоит потихоньку углублять, часть нижнего строения пути ещё ожидала засыпки щебнем, водонапорная башня в Кушве ещё достраивалась, а станционное здание – вообще пока только в проекте… но первый поезд из Нижнего Тагила до Кушвы прошёл двадцать шестого сентября одна тысяча восемьсот двадцать первого года. Причём кроме грузовых платформ и вагонов к нему был прицеплен ещё один вагон – пассажирский, самым счастливым пассажиром которого был Толенька Демидов!